Лето подарит надежду всем

***
Синеглазое облако
Скользило на север.
Сквозь его зрачки
Струились солнечные лучи.
Они падали на темные стволы деревьев.
Деревья начинали походить
На стройные тела пятнистых оленей,
Замерших в чаще
Городского сада.

Маленькая детская ладошка пыталась
Погладить желтые пятна,
Но в итоге пятна гладили нежное запястье.
Кроткое, едва уловимое тепло
Успокаивало и обещало
Долгую счастливую жизнь,
В которой солнечные пятна
В конце концов
Однажды должны были стать
Залитым Солнцем полем
Благоухающих алых цветов.

Синеглазое облако
Скользило на север.

Научи меня любить,
Источать свет,
Отражать свет,
Принимать тени
Чужих сомнений.

Стучащий в дверь
Дождется чашки чая,
Заваренного теплой рукой
Хозяина дома.
Кроме нас,
На свете много других
Гостей и хозяев,
И прочих,
Проходящих мимо,
Играющих независимость,
Глотающих обжигающую боль
Одиночества.

Лето подарит надежду всем.

Тополя
Роняют завязи пуха.
Рукотворное нечто
Ищет названье себе.
Не находит.
И плачет.
Значит,
В родном языке
Нет слова достойного.
Что же…
Придумаем.
Звуки
Складываются в мелодию.
Музыка непостижима.
Но – звучит.
Вы слышите?
Море?..
Да – это море.
Волны и ветер.
Волны и судьбы.
Судьбы и...

Научи
Любить.

Поле.
Олово лун.
Одиночество.
Соль океанов –
Тихих.
Все океаны сегодня –
Тихие.
Поле. Олово лун.

Плечи северных дев.
Звуки ветреных тем.
Этот древний напев –
Видит бог, не затем
Исчезает в ночи,
Чтобы девы играли
На арфах любви
Песни древних племен.
Плечи северных дев
Так бледны, что печаль –
Продолженьем луча
Лунного
Становится.
Это – сон.

Поле.
Олово лун.
Вереница зеркал.

Это просто трельяж.
А печаль – главный страж
Страны
Одиночества,
Коим мы все
Безнадежно
Больны.

Иначе – никак.
Ослепительный знак.
Но всего лишь – костер
Инквизиции
Разума.

Мы – в двадцатом…
И что ж?
Ложь останется ложь-
Ю, а истина – истиной,
Впрочем, ее
Не понять никому.
Даже Ему…

Море стонет.
Барашки кидаются на берег,
Но –
Разбиваются о мертвые камни.
И только чайки знают,
О чем
Молчит северный берег
Балтийского моря,
Названный
Северной Пальмирой
Или – Венецией.

Время – трапеция,
Точнее – пирамида.

Преамбула бронхита –
Печаль - в отместку лжи.

В этой квартире не страшно заплакать,
Выболтать мысли, а главное – сны,
Вытерпеть серых сомнений атаку,
И – волнорезом – причуды волны
Времени, спешно бросающим снасти
В глуби холодных реальности вод.
Я подмастерье. Но кто ты, мой мастер,
Мудрый властитель великих свобод.
Берег изъеден порывами света.
Лето начнется и все – на места
Встанет. Орфеи! Ау! Эвридики!
Талые воды апрельского льда
Смоют следы на песках побережий.
Те же. Мы – те же. А, впрочем, трельяж
Прав:
Контуры душ – силуэт побережий
Гипербореи.
Дали и дали.
Поля и поля.
Тополя.

Тополь – вредное дерево.
Стройное, но вредное.
Цветет – неправильно.
Пух.
Кашель.
Чих.

«Ах, скажите, чьи вы?
Ах, скажите, чьи вы?
И зачем, зачем идете вы сюда?»

Синеглазое облако
Скользило на север.
Сквозь его зрачки
Струились солнечные лучи.
Они падали на темные стволы деревьев.
Деревья начинали походить
На стройные тела пятнистых оленей,
Замерших в чаще
Городского сада.

Маленькая детская ладошка пытается
Погладить желтые пятна,
Но в итоге пятна гладят нежное запястье.
Кроткое, едва уловимое тепло
Успокаивает и обещает:
Солнечные пятна
Станут
Залитым Солнцем полем
Благоухающих алых цветов.