В конюшне

                Темке З.Ч. и И. Додоновой

1

Молчала лошадь в темноте конюшни,
был денник вычищен, и запах
со стены
сползал ей под копыта,
капал в уши,
а в голове коня рождались сны,

шумела грива, и, вращая глазом,
влюбленный жеребенок наблюдал,
как мама поворачивала задом
и морду опускала до ведра.

Чужие руки трогали лопату,
опилки серебрили на полу,
как брошенные скомканные латы,
и лошадь, как убийца на колу,

задергалась…Привидится ж такое
морозным днем в конюшенной жаре!
Спал жеребенок, и храпели кони.
В каком-то непонятном январе

я выбрался из пахнущего ада
и мордой прижимался к снегу
так
долго,
что гуляющие пары
решили про себя, что я дурак,

наверно, алкоголик. Ватник вонью
был намертво прошит. Кусок говна
неспешно засыхал, с такой любовью
покинувший конюшню,
как и я.

Шел вечер, но я четко вспоминаю
над глазом – челку, лоб
и словно куст
стояли уши. Лошадь как Даная
смотрела на меня, а я был пуст,

уныл и вял, и голоден, однако
какое ощущени тепла…
Велик тот конь, который столько какал!
У лошадей – глубокие тела.

31 января 2004


2
 
Выхожу один я из конюшни,
в голове моей тепло –
                как на углях.
Снег идет и тихо мерзнут уши.
Я в сугробах вязну –
все не так!

Склоны гор прожектором облиты,
лыжник на меня направил глаз.
И снега валяются как плиты.
Я вернусь сюда
еще не раз!

Здесь тепло, здесь яблоки, здесь кони!
Здесь никто со мной не говорит.
Я иду по лесу как покойник,
а на небе звездочка горит.

…Я иду не видя – зимним лесом,
между сосен – сонный –
а в руке –
грива лошадиная. Злым бесом
черт меня попутал в январе!

Февраль 2004

3

Я убирал говно в конюшне.
Мне было все равно: я клал
кусочки кала на лопату
и думал: людям тяжело,
о том, что хочется наружу,
о том, насколько важен кал…
Я думал, чтоб не слышать запах.
Луна светила на говно.

Оно лежало плотной массой,
а я смотрел, как у коней
из ребер выпирает мясо
и что-то капает с ушей.

16 марта 2004