Белое

Темнеет небо над моей землею,
Пылают листья в одряхлевших рощах,
И облака – обглоданные  кости,
Ползут едва заметно над травою.

Чуть слышно воет вьюга в черных скалах,
Едва заметно стонут в снах собаки,
Неслышно кровь струится по одежде –
И будет все как прежде, будто в залах

Опаловых дворцов опять проснутся звезды.
Не слишком ли нам поздно слушать песни,
Не глупо ли – ловить огонь рукою?
Темнеет небо над моей землею…

                ****

Гость в разодранных одеждах,
Вдруг упавший на порог.
Снег стеною, холод белый,
Чернота, следы от ног

На тропе среди деревьев.
И – черта из алой крови,
Черные отрывки крыльев,
Серебро на темном роге.

Мертвый путник на пороге,
Путник в пепельных одеждах –
Постаревший, облетевший,
В темноте сгоревший снежной.

Дверь закрыть едва ли можно –
Локти прижимают створки,
Красное течет из глотки –
Алый парус черной лодки.

Чуть подняв лицо над тенью,
Я глаза хочу увидеть,
Только вьюга – вой за дверью,
Шерстью белой в брови тычет,

Шерстью плечи оплетает,
Обвивает мою шею –
Белым диким древним зверем,
Бледным змеем –  не сумею…

Ветер, словно червь могильный,
Мне за ворот заползает,
Ветер шторами играет,
Ветер стулья омывает

Белою волною снега –
Белой пеною снежинок.
Ветер воет, а у двери –
Тело, с кровью, словно глина

Покрывающею кожу.
Может быть, мне сдвинуть можно –
Отодвинуть от порога и оставить на крыльце?..
Белый отсвет на лице…

На лице, на пол смотрящем,
И в глазах – осколки льдинок,
Вены, синей паутиной покрывающие щеки,
Покрывающие кисти потемневшей сеткой трещин.

И с трудом, с трудом великим,
С ветром в битве и со страхом,
С ужасом в дрожащем сердце
Мертвого за дверь бросаю –

В море белого толкаю,
Оставляю в океане
Льда, ветров и воя бесов –
Все, что не имеет веса в воздух вслед за ним взлетает.

«Бедный мертвый старый странник…»
Двери же я закрываю,
Свечи снова зажигаю,
Шторы снова поправляю и за стол сажусь неслышно –

Незаметно, осторожно –
Так, как ласки в норах дышат.
Я – беру перо, бумагу,
Я – смотрю в окно, где тени –

Там, где вьюги и метели,
Там, где снежные просторы,
Там, где ночь, снега и горы,
Там, где лица приведений…

Только – что-то непонятно,
Что-то тоже – ели слышно;
Будто – стук за дверью слышен… Словно –
Что-то с темнотою, словно – золотые листья…

Страшно, страшно –
Стук-стук-стук… Глупо – непонятный звук,
Резкий гул и гулкий рев,
Скрежет – крошится засов…

Дверь летит с петель на пол –
Кто же это к нам пришел,
Кто же это, в белом снеге,
Кто  идет, сжимая веки?..

Кто же свечи все задул.
Кто же здесь во тьме топочет?!..
Кто же это, кто же… Боже,
Мертвый ведь ходить не может –

Мертвый с тонкой белой кожей,
Мертвый путник в туче снега –
Мертвый, серые одежды!..
Мертвый, чуть задевший стол!..

                ****


…Светлеют тучи над моей дорогой,
И снег спешит поземкой к горизонту –
Где розовое чуть прозрачной пленкой,
Где красное – на пепельных осколках

Огромных городов, бетонных и молчащих,
Пылающих восходом в серой чаще,
Искрящихся огнями мутных стекол –
Разорванных на части узких окон,

Растерзанных на части светом звездным…
Туда, где верить в будущее – поздно,
И там, где прошлое – известное немногим,
Светлеет небо над моей дорогой.