Двое

Их двое: один – слабое, дрожащее отражение другого. Солнечный зайчик, пляшущий на стене.
Они совсем разные. Ведь солнечный зайчик не похож на солнце.
Один никогда не жил в этом мире. Другой жил, но давно.
Один был маленьким беспомощным существом. Другой им стал.
Одного Путь настиг внезапно и безжалостно, и он, сжав кулаки, подставил спину под удары неведомой дороги. Другой знал все – от начала и до конца – еще до того, как сделал первый шаг. Но почему-то ему не было легче.

Что же общего у солнечного зайчика с солнцем?
Оба сияют невозможной, но живой, явственной чистотой.
Оба взвалили на себя страшное, невыносимое, вселенское зло; им предстояло донести его до самого ада – и бросить в огонь.
Оба по дороге собирались отдать свою жизнь. Оба это сделали – сполна, без остатка, растрачивая себя на спасение других. 
Один не мог выполнить свою миссию – сил хватило только на дорогу, по которой никто иной бы не прошел. Другой не мог ее не выполнить, и его сердце разорвалось в клочья, едва он произнес: «Свершилось».
Там, по ту сторону бытия, и свершились обе миссии.
Оттуда была им дана новая жизнь – за пределами земли смертных.

Ценой жизни одного был спасен юный, прекрасный мир, созданный фантазией гениального художника. Другой принес искупление в мир, где каким-то чудом оказалась я. 

Тот, второй, ворвавшись в мою жизнь, принес вместе с собой смысл, свободу, невыразимое, сияющее счастье. С его приходом все перевернулось вверх тормашками. И мир обрел краски.
Зачем же мне этот маленький, дрожащий сгусток света, когда рядом – ослепительное солнце? Почему он не дает мне покоя, стучит у меня в висках, пульсирует в крови? Почему я так отчаянно, безвозвратно его люблю, когда все мое существование – бесконечная любовь ко второму?
Потому что я – маленькое беспомощное существо, и все, чего я хочу и ради чего дышу – это стать слабым, дрожащим отражением солнца, солнечным зайчиком, пляшущим на стене. Как он.