История древней Ассирии

( КОНСПЕКТ )

               




Могучий митаннийский царь
Сауссадаттар
По той поре ещё дикарь,
А не диктатор,
За полтораста дюжин зим
До нашей эры
По землям шёл,  куда пред ним
Не шли шумеры.
Где плюнуть в пыль и растереть
И выстлать плиты,
Протошумер дерзнула треть,
А так - семиты
Там, где  сходясь с Евфратом Тигр
Клокочут близко
И дальше, где  бытует мир,
Хотя и склизкий.
Прошёл могучий и иссяк,
Как хвост кометы,
Покуда дома так и сяк
Шалили хетты.
Всё междуречье разорив,
Ушёл песками,
Из лазурита прихватив
Быка с рогами.
Мысль, что беды  в том страшной нет,
Не приживалась,
Поскольку местный контингент
Почуял ярость.
Ишшаку  ряд предпринял мер,
На месть готовясь,
(По  нашему правитель… мэр…
Начальник,  то есть)
Дубинок выделил толпе,
Вина и хлеба,
Призвав в компанию себе
Аменхотепа.
Сочтя убытку каждый рупь
( Кривой , овальный… ),
Ишшаку требует вернуть
Ущерб моральный.
Сказав, что в городе сквозит,
Он ждёт у входа.
В Ашшур Митанни царь спешит
Вернуть ворота.
Ишшаку не сочтёт никак
Размеры кражи :
«Всё остальное тоже, враг,
Давай сюда же !»
Сто с лишним лет ишшаку впрок
Монету клянчил,
Покуда стало невдомёк
Кто это начал.
Когда ж набралось в самый раз
На мир отныне,
Царь митаннийский Шаттивас
Пришёл в унынье.
Достал сундук из-под тахты,
Открыл и видит,
Что закрома его пусты,
А тут  - Египет !
Бежит до хеттского царя,
Упал у трона :
«О, хеттский царь, избавь меня
От фараона !
Ишшаку Ашшурубалит
Меня дурачит.
Убей его !» - а сам дрожит,
Дрожит и плачет.
Суппилулиумас решил :
Покуда гол он,
Я всю Митанни до межи
С ишшаку -  в полон !
А вслух :  «Коль надо , Шаттивас,
Костьми полягу !»
И на дочурке в тот же час
Женил беднягу.
С Египтом хетты подрались,
А в Вавилоне
Услышал зов :  «И ты женись -
Тот кто на троне, -
С ишшаку дочерью создашь
Союз на пару !»
И предком стал Караиндаш
Салманасару.


Салманасара  кто-то там,
Дед или прадед,
Сказал:  «Ишшаками  быть нам
Отныне хватит.
Покуда мне сам чёрт не брат,
В пиру и в стане -
Я царь - и Тигр и Евфрат
В моём кармане !»
Внук оправдал сие сполна,
Уйдя с трезвоном
Гонять в Урарту племена
По горным склонам.
Вскричала:  «О,  Салманасар !»
Востока крыша -
И все ему отдались в дар
До Кархемыша.
Любое белое пятно
Тянул он в зону
Влиянья,  всыпав заодно
И Вавилону.
Рукой махнув на стыд и страх,
Он выдал номер :
На Тигре основал  Калах,
И тут же помер.

Весь в папу был его сынок,
И не жил в мире :
То цапнет Сирию за бок,
А то Наири
Глядишь - то этих он шерстит,
То тех щекочет,
То эламит под ним дрожит,
То хетт хохочет.
И, покоривши много стран,
Самозабвенно
Он озеро воюет Ван
( Рыбак, наверно ).
Вавилонян сумев срубать,
Как моська хрящик,
Он заказал кольцо  печать
Себе на пальчик.
Стоит, любуется кольцом
И так и эдак.
Тут и расправился с отцом
Один из деток.

Всё было сведено на нет
По той измене :
Каких то утлых двести лет
Иль чуть помене
Ассирия теряла стать,
Прибыв в упадке.
Так глинописец дал понять
В своей тетрадке.

Тиглат…  за этим…  паласар
Готовит лыжи,
Богам Ашшуру и Иштар
Челом побивши.
Стремится в горы,  но с основ,
Друг с дружкой рядом
Подняв святилища богов
Анну с Ададом.
Вновь к Вану путь его ведёт,
Чьё дно в ракушках,
И племена по ходу бьёт
Залётных мушков.
Наири , плачь ! Твой  древний мир
В основе - склизкий.
Сей царь узрел Аракс и Кир,
И Понт Эвксинский.
Владыке из-под облаков
Со всех аулов
Собрали шестьдесят царьков
Телят и мулов.
Аж, из Египта на шампур
Иль для развода
Шлют крокодилицу в Ашшур
И бегемота.
Вязанку кедров рассадил,
Достав рассаду,
И, умиляясь, отпустил
Всех пленных к ляду.

           Изрядно пыжась и кряхтя
           При том немало,
           Никак не проявил себя
           Ашшурбелкала.
           Процокал, взявши под узцы
           Осла,  в Наири,
           Где им убито две овцы
           Или четыре.
           Прошлёпал в урмийской воде,
           Смочив мозоли :
           Там вязко -  озеро сие
           Из чистой соли.
           Был, впрочем, и зубовный лязг,
           И хруст из шеи,
           Но уже строили Дамаск
           И арамеи.

           Царь арамейский – хулиган.
           В ночном кошмаре
           Его глазел Ашшурдаян
           С Ададнерари.
           Он воровал окрестных кур,
           Пора настала
           Родить жестокого Ашшур-
                насирапала.
           Девятый век успел настать
           До нашей эры.
            Пора в Ниневии принять
            Крутые меры.
            Месопотамия в огне,
            И враг теснится.
            Царь ассирийский на коне,
            Царь в колеснице.
            Змеюку давит на скаку,
            Ежа и краба
            В пустынях и на берегу
            Большого Заба.
            Его стремятся племена
            С нутра разрушить,
            Со страусятиной вина
            Прося откушать.
            Таланты меди,  серебра,
            Железа копи
            Ему пихают в закрома
            В кусках и в дроби.
            И, полон дружеских забот,
            Родной и близкий,
            Халдейский шейх ему суёт
            Залив персидский.
            Когда повсюду победил
            Больших и малых,
            Царь в письменах себя хвалил
            На разных скалах.
            И что б в веках среди хвалеб
            Не быть пробелу,
            Он у речушки Нахр-эль-Кельб
            Поставил стелу.

            Затем  опять  Салманасар,
            По счёту третий,
            Всю Вавилонию собрал,
            Как склянки с жердей.
            Скрошил её себе в ломбард
            И начал рыться, 
            Перемахнув через Евфрат,
            В мошне сирийца.
            Потряс халдеев и медян,
            И словно правду
            Таньгу искать полез в карман
            Страны Урарту.
            Посмели там создать союз
            Цари Наири,
            Тем больше в дань стал мулов груз
            И арба шире.
            Царь Кархемыша плюс к тому
            Едва подросших
            Двух дочерей отдал ему
            И сто вельможных.
            Проплыв Оронт,  с Аманских гор
              Под стать стихии
              Прошёлся, повалив забор,
              По Киликии.

              Царь Ишпуини завершил
              Союз Урурту,
              Пока Шамшиадад ходил
              С удавкой к брату.
              Пока захватывал он власть,
              Из подчиненья
              Урарту вышла , и не лазь
              В её владенья !
              Шамшиадад Урарте - в лоб ! 
              И утром рано
              Побрёл, верблюду сев на горб,
              В пески Ирана.
              Доковылял до Парсуа глухих селений.
              …Пять лет владычила вдова
              Без приключений.

              Когда их отпрыск покорил
              Востока запад,
              И дланью плешку омочил
              В морях заката,
              Прошло ещё полсотни лет,
              Но очень хмуро :
              Внутри себя наделал бед
              Народ Ашшура.
              Им закричал : «Кончай базар !»
              На руку скорый
              Тиглаг…  опять же…  паласар,
              Другой который.
              И что б покончить меж собой
              Томленья мозга,
               Всех от пушка по-над губой
               Сгоняет в войско.
               Над ассирийцами меж тем
               Давно смеются,
               И те, обидившись совсем,
               Идут и бьются.
               В плен забирал владыка всех,
               Что б в довершенье
                Враги растаяли как снег
                В кровосмешенье.
                Вернуть могущество спешил,
                Собрав мальчишник,
                А в гордых из воловьих жил
                Пулял булыжник.
                Шлёт иудейский царь Ахаз
                Ему в конверте,
                Что бы его владыка спас
                От всех на свете.
                «Я раб и сын твой!» -  говорит.
                И вслед сей фразы
                Израиль и Дамаск побит,
                Эдом и Газы.
                Случился Сирии погром
                При этом муже.
                Он вавилонским стал царём
                Ещё к тому же.

                Безумный сын Салманасар,
                В эпохе  пятый,
                Приняв отца богатый дар,
                Как враг заклятый
                Аристократию свою ж
                Прижал в расходах,
                Хотя срывал изрядный куш
                Во всех походах.
                Поговорив о том в кружку
                И выбрав время,
                Ему свои ж снесли башку
                Без промедленья.

                Восьмому веку тем числом
                До эры новой
                Совсем конец,  и всё кругом
                В борьбе суровой.
                Саргон второй поднакопив
                Претензий к миру,
                Пошёл, Израиль разгромив,
                До граду Тиру.
                Царь Элулай ему отдал
                Все свои гроши,
                И стадо живности собрал
                В мехах и в коже.
                Саргон Самал свалить сумел
                С одной подножки,
                И царства хеттского доел
                Скупые крошки.
                В Урарту близился раскол.
                Терпя победы,
                Всю Урмию и Ван прошёл
                Саргон как деды.
                Увидев, что повсюду бит,
                Куском железа
                Несчастный Руса , их бандит,
                Себя прирезал .
                Что б в племена вернулся мир,
                Властитель за ночь
                Их славный город Мусасир
                Разграбил напрочь.
                Его сокровища росли
                В тюках и в свёртках,
                И даже с Кипра дань везли
                Ему на лодках.
                Среди раскопанных руин
                С быком у трона
                Нашли дворец Дур-Шаррукин
                Царя Саргона.
               
                Услышав, что Саргон усоп,
                На всём Востоке
                Стекались люди с козьих троп
                К большой дороге.
                Готовил в ягодицу шип
                Врагов обмылок,
                И начал царь Синаххериб
                Чесать затылок.
                «Египет мутит - вот беда !» - 
                Был краткий рапорт.
                И царь махнул рукой : «Туда !» -
                И все на запад !
                Царь Иудеи встал ершом
                Плюс Финикия.
                Из боя вышел голышом
                Царь Езекия.
                Сирийцы скромно улеглись
                В свои границы,
                И с фараоном подрались
                Синаххерибцы.
                Немало вырастил седин,
                Иных седее
                Боец Мардук-апла-иддин -
                Царёк Халдеи.
                В доспехи всунет телеса,
                Побьёт народа,
                А после прячется в леса
                Или в болота.
                Синаххериб орёт: «Мардук !
                Сдавайся, крыса !»,
                Взирая с финика вокруг
                И с кипариса.
                Диэр за ним поставив флот,
                Прошёл дворами
                В залив персидский, а уж тот
                Пропал с концами.
                И вот, бродя промеж колон
                С гримасой злою,
                Решил владыка Вавилон
                Сравнять с землёю.
                В песок скрошил он уйму плит,
                Топча ногами
                Торговый центр и был убит
                Двумя сынами.

                Они бежали что есть сил
                К большому Забу,
                Где третий брат их положил,
                Оплакав папу.

                По сути был Асархаддон
                Прилежным сыном :
                Возвёл он снова Вавилон,
                Придя к руинам.
                И всем про папу говорил
                То, что в итоге
                Сей град разрушил и размыл
                Не он, а боги.
                Что б всё прошло без суеты
                И без обиды,
                Взял  и повесил он сады
                Семирамиды.
                Усердно строил и легко
                Правитель славный,
                Гуляя драться далеко -
                В Египет самый.
                По всей Аравии сгубил
                Сирийцев груду,
                Что царь Сидона сколотил,
                Затеяв смуту.
                Старались шейхи так и сяк,
                Но всё насмарку
                Царь шёл песками враскосяк
                Громить Тахарку.
                К Египту долгий проложив
                Зигзаг брожений,
                Взял Мемфис и дошёл до Фив
                Без осложнений.
                Готовил к трону и в поход
                Пинать поганки
                Наследника себе он от
                Вавилонянки.
                Но встряла родовая знать -
                От ассирийки
                Стал новый царь,  и рать на рать
                Строгает пики.

                Ашшур… теперь уж…банапал
                С копьём и с торбой,
                Гуляя меж песков и скал,
                Был очень добрый.
                В злобе  и то не даст плетей,
                А в духе если,
                Повсюду миловал царей
                И те не лезли.
                Где б ни был ставленник его,
                За это дело
                Любил владыку своего,
                Что смысл имело.
С ним бились вяло, что б не спать,
И то местами,
И то, что б дочерей изгнать
Под видом дани.
От Гига, Мидии царя,
Прислали в прозе
Хвальбу, которую хотя
Не ждали вовсе.
Когда ж засомневался Гиг
В его престиже,
Ему по шее дали вмиг
Почти свои же.
Ассирии великий сын
Беды не ведал,
Шамаш… покуда … шумукин
Его не предал.
Родной братишка тут и там
Сплетал интригу,
Что треснуть надо по шеям
Отнюдь не Гигу.
Элам, Халдея за своих
Сошли -  и к бою,
И весь Египет Псамметих
Позвал с собою.
Пришли они со всех сторон
И стали биться,
Но вновь склонился Вавилон
Пред ассирийцем.
               
                Столкнулись мрачные года
                В десятилетья :
                Сарак раздал туда - сюда
                Своё наследье.
                Приободрился эламит
                И вавилонец,
                У стен Ниневии стоит
                Полков червонец.
                Владыка уж и так и сяк,
                Но нет престижа -
                Кричит, беснуется Сарак,
                Слюнями брызжа.
                Поскольку та вон часть холма -
                Уже чужое !..
                А тут ещё кругом чума
                И всё такое.
                В довесок вражий командир
                С большим напором
                Открыл потоп, запрудив Тигр
                Подножим сором.
                И в ощущении конца,
                Призревши слякоть,
                Нырнул Сарак в огонь дворца,
                Что б не заплакать.
                Сошла империя на нет
                С волной багровой,
                Не дотянув шесть сотен лет
                До эры новой.
                Всё междуречье в дележе
                Досталось персу.
                Но в ту историю уже
                Я не полезу.