Безапелляционная современность

ПОЛЫНЬЯМИ
Полыньями склееных глаз,
Глядящими в темень экркана
Не в сотый, а в тысячный раз
Разил излученьем урана.

Глотая расплавленный воск
Свечи из покойника хватки,
Сгонял богемический лоск
И сотнями ел шоколадки.

Присвистом забитых ноздрей,
Конвульсией некрожеланий
Пугаю неверных друзей,
Хмелевших у чаши познаний.

За света идейной стезёй
По голени вымазав ноги,
Бреду и пугаю козой
Карпатских массивов отроги.

Вот так...
Вот так обзывая жару,
Ищу вентиляторный фатум,
Закрыв свою крысью нору,
Долблю провиденье булатом.


С УХМЫЛКОЙ
С поблекшей ухмылкой
Египта гробниц
Столь жертвенно пылкой
И тянущей ниц

Из сомкнутых уст
Жевавших песок,
Я выброшен в куст
К волоску волосок.

Иглами мечты
Верблюжьего рая
Без злой суеты
Пронжён я до края.

И слёзы устало
Купая в пыли,
Точу своё жало
Зубами земли.

Заклёванный лик
Шамана в отставке
Нервознейший тик
Представил удавке.

И звуки Шопена
Печальной трубой
В попытках рефрена
Зовут за собой.


ЛЬЮИС КЭРОЛЛ
Немного сопливо
И вовсе без лести,
Уныло, тоскливо
Поклялся я в мести.

Вендеттой кровавой,
Пятном менструаций,
Упился облавой
Из сока простраций.

Замызганным пальцем
Втыкая идеи,
Измученным жальцем
Желал гонореи.

В глазах идиотов
С потёками жира
Узрел бармаглотов
Возжаждавших пира.

И робко пуская
Слюны пузыри,
Ушёл не икая
К подножью зари.

С Алисой у скал
Нагретых за день
Совета искал,
Иссохший как пень.

В итоге как кот,
Накурившись кальяна,
Я сам бармаглот
Возникал из тумана.


КАРТОЧНАЯ ИГРА
Натужно зевая
Играю с огнём.
Спросил: ты живая?
Мой ход королём.

Задёрганой мастью
Облезнувшей краски
Прикрылся как страстью,
Боялся огласки.

Ты долго смеялась
И морщила носик,
О стол опиралась,
Рожала вопросик.

Воткнулась рубином
Слепого азарта
Стилетом мне в спину
Бездумная карта.

И слепо поверив
В братание душ,
Ногой хлопнул дверью,
Таща тебя в душ.


СМЕРЧ
Смерчем шаловливым
Брызгами искрящим
Самым был любимым,
Самым настоящим.

Терпким незабвенно
И солёным грустно,
Ах, как вдохновенно
И по-детски вкусно.

Сыплющейся пылью
Как пыльцой апрельской
Гладил сказку с былью
В пасторали сельской.

Сморщенно уставший
Солнцу зубоскалил,
Лист обнял упавший -
На смерть не оставил.

Ночкой новолунной
Видя лета страсти,
Нежной деве юной
Охладил напасти.

Бешено кружащий,
Лучше всех одетый,
Был ты настоящий,
Солнышком согретый.


* * * *
Острым взбрыком
Немого листа,
Сытым рыком
И дрожью моста,

Воющим перстом
Втыкаешься в грудь,
Бешеным ветром
Вспенилась муть.

Дрогнули локоны
Страхом песка,
Тутовы коконы
Вьются в шелка.

Синью небес
Обессилен вконец,
Ангел и бес
Идут под венец.


СОЛНЦЕЛИКИЙ
Солнцеликий и безмолвный
Посреди скупой пустыни,
Шёл горячий, потный, злобный,
Погонял хлыстом унынье.

Горизонтом вечерело,
Красным цветом жгло округу,
Солнце рьяно и умело
Завершало бег по кругу.

В тени камня отдыхая
От оргазма злого света,
Моё сердце уставая,
Ждало глупого ответа.

За долинами пейота
И оазисом надежды,
Я не встретил и койота,
Но остался без одежды.

Райских дев спугнув невинных,
Символ фаллоса усталый,
Я обратно шёл с повинной,
Жизни круг закончив малый.