Рыбалка, блин...

Мне позвонил во вторник Некипелов,
Сказал: - Давай на Бурную махнем,
На мокрое с тобой пойдем мы дело,
Лосося и форели хапанем!   

И повертевшись задницей на  стуле,
В уме, раздав не пойманный улов,
Подумалось тогда же мне: - А *** ли?!
Ну, чем не викинг я, в конце концов!

Короче, я вздохнул и согласился,
Хоть знал, что это будет нелегко: 
Там холодно, порог едва открылся,
К тому ж в реке той очень глубоко.

Прикинув, я завел на 3 будильник,
Собрал вещички теплые и – в путь,
Зевал, пока добрался, очень сильно,
Да так, что челюсть падала на грудь.

Андреич был готов и так же точен,
Он только ждал сигнала от меня.
И повстречались мы под сенью ночи,
Как пара конокрадов у плетня.

Мы выехали ночью со стоянки,
Заправили на станции бензин,
Продуктов накупили и полбанки
Забрали мы с собой пузырь один.

Потом – дорога долгая до дачи,
Петляла по кустам наискосок,
Нам сторож Боря пожелал удачи,
А мне, мигнув, шепнул: - Крепись, браток!

До Бурной мы доехали вполсвиста,
Достали вещи, спиннинги, подсак;
Мы трахались, как пара онанистов,
Пока надули лодку кое-как.

Потом спустили… лодку с верхотуры
На лед, а уж потом на гладь реки,
Я снасть достал и стал глядеть понуро,
Как воблеры нырнули из руки.
Мотор гундел на малых оборотах,
И вонь его летела прямо в нас,
Я дыма наглотался до блевоты,
Как жаль, что я не взял противогаз.

Вокруг все было странным, ирреальным,
Тем самым, что совсем не может быть:
Лед шел на нас прицельно и нахально,
Пытаясь краем лодку зацепить. 

Немели руки, коченели пальцы,
И было их не разогреть ничем,
Застынув, стали мерзнуть даже яйца,
А пенис между ног ушел совсем.

Но мы ловили в ледяном загоне, 
Молились, чтобы клюнуло само,
Вдвоем на прорезиненном гандоне
Болтались словно в проруби дерьмо.

От ног затекших стал я сильно ерзать,
Из носа сопли капали рекой,
Мы пили «Гжелку» чтобы не замерзнуть,
И обрести утерянный покой.

И в ожиданье мнимого улова,
Я стал себя в безумии винить:
Додуматься же надо, право слово,
На спиннинг в полынье речной ловить.

Замерзли уши, и саднило горло
Нос, заболевши, красным стал от стуж; 
Короче, очень долго нам не перло,
И водка быстро кончилась к тому ж.

Но, несмотря на мерзкую погоду,
Пусть на нуле был лососинный клев, 
С Андреичем утюжили мы воду,
Двенадцать долгих муторных часов.

Мы всех на дне, наверно, заебали,
Своим упорством и своей блесной,
Наверно, там серьезно думать стали,
Как им спастись от гадости такой.

И, видно кинув в спешке на морского,
Посланца выбрали для нас, и вот -
Лосось лениво, вяло, не кайфово, 
Схватил на воблер горестно в заглот.

Его подняли в лодку мы с волненьем, 
Запутавшись при этом вкривь и вкось…
 
Вот так за все препоны и лишенья
Наградой был замученный лосось.