Девушка со станом газели

Да, жизнь человеку дается одна,
В деревне она так тиха и скучна:
Лишь землю пахать и пшеницу растить,
Да лет через пять себе хату срубить,
Влюбиться, жениться, детей заиметь,
Состариться, тихо потом умереть.
Такой жизни ход подойдет не для всех,
А где-то тебя слава ждет и успех,
Для юности в мир все дороги открыты.
И старших советы уже позабыты,
И пусть плачет мать, пусть ругает отец,
От своего не отступит юнец.
За плечи мешок, в руки палку, вперед,
Отправился парень в свой первый поход.
Ему вслед глаза с укоризной глядели
Девушки милой со станом газели.
Миг мира здесь лишь ожиданье войны,
А армии крепкие парни нужны.
И коль человек приключениям рад,
То будет империи верный солдат.
Кираса, меч, каска, и вскоре поход.
Науку войны, жить захочет, поймет.
В бою очень лих, но лишь несколько ран,
И год не прошел, он уже ветеран.
Известен стал, много о нем говорят,
И вот у него под командой отряд.
Конечно, тут можно и шею сломать,
Командовать все ж – не мечами махать.
Но парень и здесь оказался силен,
Похоже, он был командиром рожден.
Продуманы схватки, атаки дерзки,
Удачны походы, быстры марш-броски.
Он был не как все: жизнь солдат зря не брал,
Себя не щадил и другим не спускал.
В его звезду быстро поверил отряд,
Хоть в пекло за ним готов каждый солдат.
Он часто от смерти шел на волоске,
С задором во взгляде, с мечом в кулаке,
Не все из походов домой приходили,
И слухи его столько раз хоронили.
Но то ль он умел, то ли просто везло:
Он все возвращался смертям всем назло.
А дома опасностей ждало не счесть:
Хвала безудержная, тихая лесть,
Интриги, доносы своих и чужих,
Одних людей зависть и злоба других,
Друзья, что в тавернах ему наливали,
И те, кто тихонько о троне шептали,
Девицы, что взглядом манили с собой.
Но он это все обходил стороной.
Богат, знаменит и народом любим,
Приходят успехи один за другим,
А к старости званье и титул придет.
Но тут совершила судьба поворот.
Ушел в мир иной император-отец
И младшему сыну оставил венец,
Предельно всем текст завещания ясен,
Но старший решительно с ним не согласен.
Правителя славя, ликует столица,
Доволен Восток, и довольна граница.
Но Запад не рад и готов бунтовать.
И старший брат в земли те смог убежать.
Уж мудрых слова в реве толп не слышны,
Пожар полыхает гражданской войны.
Кто предан, кто предан, кто просто разбит,
Мятежникам путь на столицу открыт.
Весть добрая: войско с Востока в пути,
Разумней всего им навстречу идти,
Но молодость с мудростью все не сроднится:
Правитель сказал, что не бросит столицу.
И, помня присягу, хоть сам был не рад,
Герой на мятежников двинул отряд,
Попутно еще забирая с собой
Всех тех, кто способен был выдержать бой.
На запад идти, есть гора у реки,
У этой горы и схватились полки,
И с этой горы о победе кричал
Вчерашний крестьянин, теперь генерал.
Чего уж осталось от жизни желать:
Всегда под рукою могучая рать,
Любимец толпы, императора друг,
И имя его знает каждый вокруг,
Как море, богатства его велики,
Походов его ждут со страхом враги.
Но только совсем заскучал наш герой,
Он вдруг захотел возвращаться домой.
Чтоб замка родного виднелась стена,
Чтоб дети встречали его и жена,
Чтоб был тот, кто будет его дожидаться,
Чтоб смысл появился назад возвращаться.
Правитель от смеха не мог устоять,
Проблема в чем, так и не смог он понять.
“Ты гору ту помнишь? Дарю, заберешь.
 Для замка, я думаю, место найдешь.
 Нужны люди, деньги? Спроси только, дам.
 А что до жены, тут старайся уж сам.”
Герой поразмыслил немного, и вот
Уже над горой стена замка встает,
Со свадьбой проблемы совсем никакой,
Решил он давно, кто же будет женой,
Забыть все не мог, как глаза вслед смотрели
Девушки милой со станом газели.
И вот блудный сын приезжает домой,
Не просто, а за долгожданной женой.
Во славе, чинах, знаменит и богат,
Подарков обоз и охраны отряд,
В его свите едут святейший отец,
Известнейший бард, знаменитый мудрец.
Прекрасные кони, броня с позолотой,
Борзые, чтоб тешить в дороге охотой,
Толпа слуг, дворецкий и струнный квартет.
Но только вот дома давно уже нет.
Обычное дело: набег из степей,
Короткая битва, прорыв рубежей,
Пока подкрепленья к границе идут,
Кочевники грабят, пленяют и жгут,
Когда же на помощь приходит отряд,
Добычу набрав, степь уходит назад.
Так было, похоже, и здесь, и героя
Встречают развалины, лишь волки воют
В местах, где он рос. Там, где были дома,
Лишь угли и кости скрывает трава.
Он долго у бывшего дома сидел,
Невидящим взором куда-то глядел,
Когда же очнулся, то знал лишь одно:
Что он отомстит, а потом все равно.
Герой наш не стал возвращаться назад,
Из войск пограничных был собран отряд,
Ушел в степь, вернулся, вот снова поход,
Казалось, герой все покой не найдет.
Пять лет, зла, кровава, безумна, страшна,
Горела большая степная война,
Пять лет в степь империя слала полки,
Пытались отбиться пять лет степняки,
Напрасно, и вольные дети степей
Ложились под ноги имперских коней.
Пытались бежать – герой их догонял,
Пытались сдаваться – он пленных не брал,
Как вихрь пять лет по степям он ходил,
Рубил, резал, жег, никого не щадил:
Жен и стариков, больных, слабых, детей,
Их кровью окрасил он травы степей.
Пять лет, и уже на недели пути
В степи не могли человека найти,
А некогда гордые дети степей
Бежали, завидев чужих им людей,
Заслышав копыт звук, от страха дрожали,
И только бессильно его проклинали:
Убийца, Тень Смерти, Проклятье Степей.
Им матери долго пугали детей.
Но это в степях. На другой стороне
Слагалися оды об этой войне.
Забыв о потерях, писали поэты
Стихи о творце грандиозной победы,
О горах добычи, о славных войсках,
Навеки забытых извечных врагах.
Народом ему воздавалась хвала
За то, что граница покой обрела,
За то, что там можно без страха пахать,
За то, что набегов не следует ждать.
Хвалил император, хвалили солдаты,
И жаждали новых походов отряды.
Герою до этого не было дела,
Так все надоело, и жить надоело.
Не мог он забыть, как глаза вслед глядели
Девушки милой со станом газели.
Герой бросил все: битвы, верных друзей,
Походы, пиры, массу прочих затей.
Флаг спущен, повешен на стену доспех,
Он заперся в замке, подальше от всех.
Его поначалу еще теребили,
Потом отступились. И быстро забыли.
Он жил. Иль не жил. В общем, существовал.
Гулял, размышлял, спал, ел, пил и читал,
Из башни на мир он глядел иногда,
И все не хотел возвращаться туда.
Жены нет, детей нет, родных никого.
Лишь слуги покой нарушали его.
За стенами ж замка вовсю жизнь кипела:
Империя крепла и все богатела,
Народ благоденствовал, власть укреплялась,
Все дальше наружу граница сдвигалась,
Спокойно ходили купцов караваны,
Тихонько дрожали соседние страны.
Военная сила крепка и сильна,
Восток уж забыл, что такое война,
Степные уделы народ заселял,
Он строил там грады и землю пахал,
О страшных кочевниках все позабыли,
И только солдаты порой вглубь ходили,
Чтоб, если в степи кто найдется живой,
С добычей и славой вернуться домой.
И долгие годы покой этот длился,
Но кончился все же. Восток изменился.
Сначала никто не хотел замечать,
Что стали отряды в степи пропадать,
Что вновь на границе с оружием спят,
Что из степи люди уходят назад.
На мелочи эти глаза закрывались,
Все ждали, что будет. Набега дождались.
Как в старые годы пылает граница,
Рубя и сжигая, степная рать мчится.
Такие набеги не стоит прощать,
И чтобы примерно врага наказать
Навстречу отправлен был мощный отряд.
Но головы только вернулись назад.
Тогда все в стране зашептали о ней,
О ведьме из диких далеких степей.
Империя слухами была полна,
Никто не знал толком, откуда она.
Вождя знаменитого, вроде, жена,
Еще говорили, что дочь колдуна,
Еще, что она от злых сил рождена
И демоном в степь была принесена.
Еще говорили, лет десять назад
Зарезал детей ее пьяный солдат,
И муж ее, этот, что рода вождем,
Был ради забавы затоптан конем,
Что много она схоронила подруг,
Свою смерть принявших от имперских рук.
Еще говорили, если б не она,
Не стала бы степь, как и прежде, сильна.
Она лишь смогла степняков убедить,
Что хватит бояться, пора отомстить,
Она их вела от победы к победе,
И те, кто с ней шел, забывали о смерти.
И что лишь когда ее смогут убить,
Тогда только степь можно будет отбить.
То были лишь слухи. Но только враги
Обратно в степь не повернули полки.
Сметая войска и беря города,
Все ближе к столице подходит орда.
Серьезность проблемы тогда осознали,
Все, что только можно, в столицу собрали,
И сам император повел свою рать
Страну от врагов кровожадных спасать.
И бились солдаты с зари до зари,
И лучшие люди полки в бой вели,
И в конном строю император сражался.
Напрасно, лишь только на поле остался.
Разбитые, в страхе бежали полки,
И взяли столицу без боя враги.
Герой наш все это и не замечал,
Он с башни смотрел и тихонько скучал,
Не знал он, насколько война велика,
Но видел, идут как к востоку войска,
Что с каждым днем больше и больше людей,
Бегущих на запад от гнева степей.
Все это его не прервало покой,
Пока не увидел однажды герой:
Дым черным столбом на востоке клубится.
Он понял, что это горела столица.
Похоже, судьба – умереть на войне,
И пыльный доспех не висит на стене,
Флаг поднят, поет вновь труба над горой –
В поход выступает забытый герой.
Победы его уже так далеки,
Но петь продолжали о них старики.
Отдельные люди, отряды, полки
В надежде стекались для новых сражений
Под знамя того, кто не знал поражений.
И вспомнила степь позабытый уж страх,
И таяли орды в тяжелых боях,
Бежали враги от внезапных атак,
Опять над столицею имперский стяг,
Преследуя степь, он железный поток
Железной рукою ведет на Восток.
Но только не сдался его давний враг:
Степь силы собрала в единый кулак.
Не знает никто, случай или судьба
К развалинам старой деревни вела.
Там, где заплетает могилы травой,
Он принял со Степью решительный бой.
Спустя много лет все шептала молва,
Как красной за час становилась трава,
Ковром как из тел земля была покрыта,
Как чавкали в каше из трупов копыта.
Там, кажется, люди с ума посходили:
Хрипели, ругались, кололи, рубили.
Все резались насмерть, никто не сдавался.
Восток все держался. И Запад держался.
Войсками спокойно герой управлял,
Железной рукой в бой полки посылал,
Приказы давал, донесенья смотрел,
Порою еще с интересом глядел
Туда, где такой же железной рукой
Другой полководец полки вводил в бой.
Не ведьма иль ведьма, ему все равно,
Но равных себе он не видел давно.
Холодный ум, выдержка, трезвый расчет,
Способность предвидеть врага каждый ход,
Спокойствие, вера солдат в генерала.
Все, как у него, только опыта мало.
Не очень и важно, но только хватить
Должно, чтоб сегодня ему победить.
И час наступил, тот, который он ждал:
Враг выложил все, он чуть-чуть придержал.
Короткий приказ: “Мечи к бою! Вперед!”,
И гвардия, центр сминая, идет.
Все сделано, и смерть ему только дар,
Он лично возглавил последний удар.
И с лучшим отрядом пошел он вперед,
Туда, где противника вождь его ждет,
Чтоб та, что сумела с героем сравниться,
Назад никогда не смогла возвратиться.
Из верных солдат никого за спиной,
Изрублен доспех, и кровь хлещет рекой,
В каком-то из трупов его меч остался.
Но он смог дойти, он в итоге прорвался.
В железной с шипами перчатке рука
Могучим ударом достала врага.
И ведьма тихонько на землю осела,
Лицо обнаживши, накидка слетела.
Старушка обычная, только вот взгляд…
Герой побледнел и отпрянул назад.
Глаза на него с укоризной глядели
Девушки милой со станом газели.