Мажор-дом

I.
Хотелось искупаться. Хотелось искупить…
Всё получилось так, как и хотелось.
И вот: «алкаш запаса».
А за окном: «пить-пить» -
Свирели свиристящих свиристелей.

Но – никаких аллюзий. Иллюзиям – табу.
Под душ, душа: в ожоги розг ледовых.
Есть жизнь. А в ней есть люди.
Что в сумме даст судьбу.
Судьбой ведом на праздник к мажор-дому.

Спасибо всем за всё!
Спасибо, фестиваль!
Февраль, - тебе отдельное спасибо.
Внесу я в клетки сот
Весёлые слова,
Что вынес из тоски невыносимой.

II.

1.
Вот и опять февраль
Трезвый и двадцать третье.
Жизнь, - говорил, - спираль, -
Гегель (а раньше – греки).
Знать, Господь бережёт
Не одних бережёных.
Выжил. Выжег ожог
В памяти. Новожёном –

2.
Вышел: супруга – жизнь
Улыбнулась украдкой.
К чёрту: карандаши,
Прах сожжённых тетрадок…
В Радость – с красной строки.
Праздник! В храм Мажор-дома.
Пальцы левой руки
Помнят лад до-мажора.

3.
Всё-таки жив. Февраль.
Надо же, лишь неделя,
А уже – на сераль
Тянет с печки Емелю.
Студ.общага. Мой бог!
Ведь назад ещё месяц
Разве думать я мог,
Что она меня вместит.

4.
Здравствуй, солнечный круг!
Маслянистый мой блинчик.
Твой сиятельный друг
Над собою суд Линча
Не решился свершить;
Расплатился иначе:
Лучшей частью души.
Не потребовав сдачи.

5.
- Здравствуй, Новая жизнь!
Мы давно ведь знакомы;
Так уж ты поддержи:
Выходящим из комы
Без опоры – никак.
Так что ты уж, будь ласка,
Приласкай дурака,
Ладно?
- Ладно, согласна.

6.
- О-па! (на вахте) Ты?!
Светка?! Ты кто? Вахтёрша?
- Яков?! Ты чё припёрся?
- По цветочки-цветы…

О как! – Оптом пошло!
Скопом прошлое вышло.
«Жизнь брала под крыло»…
Где-то я это слышал.

7.
Здравствуй, Позавчера!
(Всё вчера проболел я.)
Опыт травм и утрат
Тоже не бесполезен.
Тем ценнее – сейчас,
Тем минута ценнее:
Растянуть её в час
Или в жизнь – как сумею.

III.
- Как звать тебя? – Никак, я сам приду, -
Хранитель отвечал на вопрошанье.
Я ждал. И он исполнил обещанье.
И приподнял мне веки на беду.

Кто знает – тот уже вооружён.
Кто Ведает – вооружён стократно.
На счастье: бил стаканы, рвал тетрадки,
Взрывал мосты и телефоны жёг.

На счастье: мне оставлена тарелка
Своя. На радость: чистые листы.
Ты спишь, а мне в живот мурлычет грелка,
Такая ж ласковая, «мелкая», как ты.

- Чего я должен, ангел?
- Ничего.
Шесть прошлых лет пошли в зачёт расплаты.
Шесть лет: само-отверженья, растраты,
Кастрации души… И вот – живой.

За то и рад, дурак. Вон, стеклецо,
Смотри, какую лыбу отражает.
Такое, право, глупое лицо,
Что ничего прошедшего не жаль мне.

IV.
Я смерти ждал, как зритель сериала
Ждёт с нетерпеньем пенья в «хэппи-энде».
Она ж меня брезгливо избегала.
Ворчала: сбрендил,
Выпив шерри-бренди
Гидролизного местного развода.
А я ложился в снег и ждал опять.
Но жизнь пришла и приказала: «Встать!
«Жить и работать…» - ты писал? – свободен!»

V.
Пляшут вкруг меня гудлаки:
Доходяги, бедолаги:
За шесть лет дошли в гулаге,
Что я им насочинял,
А сегодня пляски пляшут,
Кто платком, кто платьем машет,
Распевают акапелло
И целуются взасос.

Хоровод ведут лавстори,
Позабыл я о которых,
Чистые, как те сатори.
Здравствуй, здравствуй, дзень-нуддизм.
Будем жить. Потом работать.
Ради счастья. Ради бога.
Ради радостной эклоги.
Даже к бабке не ходи –

Право слово, братья, скучно
Умирать (когда не быстро);
Лучше всё-таки чего-то
И куда-нибудь пожить
В мире флоры и животных.
Искус есть и вне искусства.
У всего есть шансы сбыться.
Здравствуй, здравствуй, Новый год.

VI.
Восточный диван-кровать № 618.

1.
Твой не по возрасту хрипатый шепоток,
Глаза – янтарь – нет! – пара хищных ос.
На «почему?»  - ответ один: «Because!»
И как такую воспитал Восток…
Хотя… Для иностранца – коль Сибирь –
То с улицы медведь стучится в дверь.
Быть может, и в твоём посёлке Бир
Про паранджу – лишь бабушки теперь.
Восток, - ведь ничего не знал я про…
Хвала Аллаху за урок.

Известно всем, что пчёлы любят мёд.
А мне известно… Чур меня! Молчу.
Пожалуй – всё. Переизбыток чувств.
Я спать хочу. И вот уже встаёт
Светило; спи и ты, «ин.яз», а я
Уже не знаю: сон то? Явь?
От сладостей восточных и травы
Головка вава, но сказать «увы» -
Язык мой не настолько зол и грешен,
Как осы в янтарях твоих черешен.

2.
Потому что весна, начинается всё
Сразу: птицы, и солнце, и песни.
Ну а «Будешь или не будешь спасён?»,
«Безвозвратно умрёшь иль воскреснешь?» -
На сегодня – пустой риторический хлам;
Знак вопроса – простая условность.
Для живого, при теле и не при делах:
Дело в звёздах созвездия Овна.
Или, может, ОвнА, но без буквицы «В»,
Или с литерой «Д» вместо оной…
Потому что весна – ничего в голове,
Кроме кровно-горячего звона.
Только так. Только тот, кто хоть раз умирал,
Знает цену возврата в живые.
Смех: «Я больше, чем ты, мусульманин, Зайра.
Я не пью». Я своё уже выпил.

VII.
Мы любим лишь то, что мы сочинили:
Стихи, и любимых, и воспоминанья.
Мы верим лишь в то, чего мы не знаем:
В себя или в Некого с нимбом.

И вот от любви получаются дети,
Стихи и любимые воспоминанья.
Поэтому солнце по-прежнему светит,
И Некто по-прежнему с нами.

VIII.
Зеркало.

Неужели это я –
В зеркале который.
Больно рожа уж моя
Радостная что-то.

Пробовал улыбку снять –
Ни  фига не вышло.
Видно, здорово меня
Рассмешили сниже.

«Смех сметану заменИт» -
Где это читал я?
А ведь, точно, чёрт возьми –
Заменил сметану.

Неужели это я,
Столь розовощекий.
Неужели эта пьянь
Всё-таки прощённа.

Всё случается всегда
Вдруг и не случайно.
Друг мой, горе – не беда;
Ерунда – печали.

Если в зеркале с утра
В будни (или в праздник),
Позабывши про Вчера,
День Позавчерашний

Проблеском мелькнёт: Лови!
Вспомни всё! И полнясь
Памятью – вперёд живи,
И да Бог нам в помощь.