Городской романс

(исполнять в вагоне метро на мотив типа "Великий наш русский писатель…")

Серёга, мой бывший приятель,
дня на три расстался с женой,
и, времени даром не тратя,
подался к знакомой к одной.

Красуля по имени Света,
не кто-нибудь там, а завмаг.
её и любили за это -
ввиду ожидаемых благ.

Вот Светка расставила чарки
и, телом владея вполне,
его принимала по-царски
в пленительном дезабилье.

В то время, как в стационаре
студент-хорошист Раппопорт
супругу Серёгину Валю
проходит по теме "аборт"...

Когда же наутро Аврора
вполнеба раздула пожар,
Серёга икнул с перебора
и рысью в сортир побежал.
 
Вернулся, а Светка одета,
узорный платок на плечах,
красивая, словно Одетта
в балете Петра Ильича.
 
Вдруг боль за супругу в палате
пронзила Серёгу иглой.
Но Светка ответила: "Хватит!"
и стала противной и злой."
 
Гони, дорогуша, полтыщи
за кофей, постель и коньяк!.."
А он был влюблённый почти что,
т.е. думал, что это за так.
 
А Светка, как ангел, невинна,
ему говорит: "Не жидись,
не то твоя щуплая мымра
узнает, где был ты надысь."
 
Зверея от слов этих яда,
Серёга бледнеет, как смерть,
и сам, вероломнее Яго,
сплетает коварную сеть.
 
"Плачу чистоганом, - сказал он, -
кусай хошь на зуб, хошь на вес."
Пятёрку у кореша занял
и кинулся в ОБХСС.
 
"Товарищи, баба болеет,
сидит без обеда семья.
А взяточники всё наглеют,
ведь это прямая статья.
 
Я сам семьянин, экономен,
завкома действительный член..."
И вот зафиксирован номер
в купюре - известно зачем.
 
За Светкой приходит охрана,
под белые руки берёт.
И вновь продолжается драма,
в которой безмолвен народ.
 
Напрасно в ментовке рыдала,
двоим конвоирам дала...
Три года судья намотала
девчонке за эти дела.
 
Ой, девки, живите скромнее,
разврат не держите в уме.
Вот всё, что сказать я сумею
в коротком моём резюме.