Отчаянное приговор

Я не знаю, куда мне идти.
Сознание разорвано.
Сердце и душа тянут меня
Не к тем и не туда,
Куда толкает жизнь.
Трусость и мелкое обывательство
С каждым днем все сильнее во мне,
Вбивают гвозди в мою бескомпромиссность.
И лишь ночью иногда
В коричнево-фиолетовом сумраке
Я возрождаюсь с жизни,
Убивая себя методично.
Молодость закончена.
С молодостью покончено.
Нереализованность.
Безысходность.
Неприкаянность.
Почему нет неприкаянности?
Я столько раз был в небе,
Которого вам не понять
И не увидеть.
Только возвращение неизбежно
И спасения нет.
Все перепробовано,
Даже полный экстрим,
Все становится привычно
И обыденно.
Обрыдло!!!!!
Оглядываться, рассчитывать,
Улыбаться и вынюхивать,
Пытаться предугадать.
Коридоры лабиринта
Среди уверенных в себе лизоблюдов
Или
Жоповылизываемых.
На *** хочется!
Да только *** не стоит.
Где я? Где я? Где я?
В пустыне коридоров.
В пустыне безличия.
Сам становлюсь маской
Без выражения,
Похожей
На все, что было уже видено раньше.
Вы, борцы за революцию,
Счастливы, потому что не знаете,
Что революция заканчивается
Властью новых жирных жоп.
В каждом революционере прочно
Сидит зажравшийся буржуа.
Рембо это понял
И вовремя убил в себе поэта.
Моррисон это понял
И вовремя убил в себе пророка.
Че это понял
И отдал свое тело под пули
Вонючих наемников гринго,
Безграмотных боливийских вояк.
Если к двадцати семи
Ты не сделал свою революцию,
То ты ее не свершишь никогда.
Если, сделав свою революцию,
Ты не ушел под землю,
То ты – трус и буржуй.
Вы, любители незабудок
И ромашек, счастливы, потому что
Довольны в своем овечьем
Самолюбовании и самодостаточности,
Для вас и за вас все решено и расписано.
Вы – говно нашего мира.
Вы, искатели любви, счастливы,
Потому что плавно перетекаете
Из эмоции в эмоцию в неэмоциональную повседневность.
Я умираю!
У меня нет ничего
Во что бы я верил, что бы  хотел.
Только вечного хаоса.
Но вечный хаос невозможен.
Нет ничего.
Я умираю!
Ну и на ***!
В теплом говне
Сдохнуть не так уж и болезненно.
Я умираю!
Я приговорен.
Мой приговор –
Обыденность.