Калужанка

               

Не видел я прекрасней женщин-калужанок.
В отличие от немок и датчанок,
В них есть святое озаренье, –
Как будто ангельское песнопенье
Они услышали в сердцах своих
И вот уж рвется в сердце стих
Скорей, скорее описать
Их красоту, походку, стать.
На них посмотришь – свет струится
И, Боже мой, какие лица!

Однако не один ведь я ревнитель,
Немолодой уже ценитель
Достоинств наших милых дам.
И был бы я последний хам,
Если б забыл упомянуть
В вопросе этом важном суть –
Любителем прелестных калужанок,
Как, впрочем, и венгерок, и рижанок,
Был сам великий наш поэт.
Москвы покинув полусвет,
Отправился он в пыльную Калугу
Искать для счастия семейного подругу.
Ведь Пушкин знал в делах подобных толк –
Красавиц перед ним прошел, по меньшей мере, полк.

Но, возвращаясь в свой удел,
Скажу: в Калуге я красавиц глазом ел,
И одряхлевшее мужское естество,
Ей богу, на глазах у всех росло.
Что, впрочем, не мешало мне страдать
При виде, как прелестниц этих рать
Перед моим обезумевшим взглядом
Вертела чуть не голым задом.
Увы, теперь для них я больше не опасен.
А образ их – да, он прекрасен …
И потому я буду продолжать
Красу очей их воспевать.

Друзьям же должен я воскликнуть, право –
Давайте же рассудим здраво!
Когда придет пора вам выбирать подругу,
Езжайте прямиком в Калугу.

25 марта 2000 г. Эльдар Файзулин