Июльская жара

Никакого спасения нет, даже если учесть морозильник, метро
и  дырявое  кружево  тени
от  листвы,  позабывшей  язык  всех  на  свете  ветров,
в  том  числе  Времени.

Питаясь,  а  также  пытаясь  припомнить  (а  хорошо  бы!)
вкус  ветра,
эскадрилья  стрижей  демонстрирует  сверхзвуковое  авиашоу
сквозь  ветки.

Ни  намека  на  облачность  ни  в  одном  атмосферном  слое,
ни  самого  малого.
Даже  если  зажмурить  глаза  и  закрыть  их  ладонями,
все  оттенки  алого

клубясь  заполняют  зазор  между  веками  и  глазами
(тепловой  удар –
или  приплывшее  наконец-то  судно  под  алыми  парусами?),
и  лишь  загар,

отражая  реальный  процесс  покрывания  тел  слоями
шоколадной  глазури,
напоминает  нам,  что  часы  Вселенной  не то,  чтобы  встали,
а  лишь  вздремнули.

Пересохшее горло полощу глаголом. На дне обмелевших  вод
обнажаются  рифы.
Даже  если  записывать  в  столбик  все,  что  на  ум  придёт –
Получается  в  рифму.