Перрон

Я не помню, как долго шёл с закрытыми глазами по этому бесконечному перрону, прислушиваясь к гулу, создаваемому топотом огромного количества пар обуви и еле разборчивым шепотом. Со всех сторон то и дело кто-то наталкивался на меня или случайно задевал своей деревянной табличкой, приопущенной от усталости рук.
На секунду я представил себя птицей, свободно парящей над нами. И тогда моему взору представился бесконечный поток людей, медленно передвигающихся с поникшими головами из одного конца перрона в другой.
Первым, кого я увидел, открыв глаза, был уже немолодой, интеллигентного вида мужчина в очках с деревянной табличкой на палке. Черная надпись: 347. В глазах – изнеможение, усталость и … что-то ещё. Это «ещё» горело и во взгляде седовласого старика (на табличке номер 1503), и во взгляде женщины в ярко-синем платке (номер 692), и во взглядах других людей, идущих в противоположную мне сторону перрона. Это «ещё» называлось надеждой. И чувством, объединяющим всех нас было ожидание. Здесь всё было разным: разные национальности, разные вероисповедания, разные убеждения, разное прошлое, разные суммы в кошельках. Всё это уже не имело значения. Нас объединило ожидание поездов. Каждый знал номер своего поезда, указанного на табличке, и надеялся, что проводники нужного состава заметят издалека заветную цифру. Потому что САМОЕ СТРАШНОЕ – ПРОПУСТИТЬ СВОЙ ПОЕЗД. Тогда всё теряет смысл: и ожидание, и надежда.
Я снова закрыл глаза, и толпа повела меня. С неба что-то капнуло на поднятую с табличкой кисть, а потом на лицо, ещё, и ещё. Заморосил дождь. Не помню, какой по счету этой холодной осенью. Не помню, какой по счету с момента отбытия последнего поезда.
…Горячее дыхание обожгло меня в шею и заставило очнуться от полусна. Толпа прижала к моей спине кого-то, и этот кто-то повторял чуть слышным женским голосом: «Среди бегущих остановись. Среди бегущих остановись». Этот жаркий шёпот приходился мне в самое ухо, и я невольно обернулся. Номер 85. Номер 85. И что-то очень знакомое – в этих обычных цифрах. Я  поднял голову на свою табличку. Номер 85. Холодная дрожь по всему телу.
- Мы с Вами в одном поезде ! – глаза девушки засияли такой радостью, какую я не видел уже давно. Она поравнялась со мной. Её лицо было наполнено светом. Всё поплыло передо мной, ноги подкашивались, как будто я только теперь ощутил усталость в теле.
И тут произошло нечто абсолютно неожиданное для меня в тот момент: где-то совсем недалеко раздался гудок паровоза, размеренный стук колес. Небывалое оживление заставило меня обернуться, и я услышал: «Номер 1657! Номер 1657! Номер 1657!»  Эта цифра произносилась с разной силой и с разной интонацией. Я обернулся к Ней и с ужасом увидел, что возбуждённая прибытием поезда толпа относит Её всё дальше от меня. Она сопротивлялась, отчаянно пытаясь прорваться ко мне. В глазах – ужас и застывшие слёзы.
- Я люблю тебя! – вырвалось из меня.
- Пожалуйста, пожалуйста, не оставляй меня, если придёт 85-й! Если придёт наш поезд, найди меня! Не оставляй меня здесь одну! Я люблю тебя! – ветер донёс последние слова, потому что я уже не мог разглядеть её за плотно прижатыми друг к другу спинами. Я снова закрыл глаза…
… Поезд уже давно ушёл, и дождь прекратился. Я понял, почему, несмотря на долгое ожидание, прибытие поезда стало для меня неожиданностью. Я ждал не поезда. Я ждал Её…
Не помню, сколько ещё дней, недель, месяцев, поездов прошло, пока я не услышал заветный крик «85! Номер 85! Номер 85!» И я бросился по уже протоптанному снегу туда, где должен был остановиться поезд. Наш поезд! Номер 85! Наш с Ней поезд!
Я вскочил в тамбур первого вагона, и кинулся искать Её. Я бегал, как сумасшедший, из вагона в вагон, я всматривался в лица сидящих на своих местах и стоящих в тамбурах. Снова и снова я выскакивал на перрон, вглядываясь с фигуры людей, отчаянно пытавшихся вырваться из толпы к своему поезду. НОМЕР 85! От людского крика разламывало голову.
- Вы не видели девушку с такими глазами? – спрашивал я у людей, с некоторой завистью смотрящих на меня с перрона (у них не было таблички номер 85) – Вы не видели девушку с такими глазами и табличкой 85?
Никто не видел. И я снова бежал через весь состав, в его начало. Я нашёл машиниста:
- Мы не можем отправиться! Мы должны забрать девушку! У неё номер 85 и такие глаза! – прокричал я ему.
Машинист посмотрел на часы и сказал:
- Поезд отправляется через 3 минуты. Если она успеет вырваться из толпы, вы найдёте её уже после отправления в одном из вагонов. Если она не сможет попасть на поезд, вы уедете, она останется на перроне и пропустит свой поезд. А это САМОЕ СТРАШНОЕ.
- Среди бегущих остановись. Среди бегущих остановись, - сказал я вслух произнесённые Ею слова.
Я вышел из поезда. Я побежал вдоль состава, вглядываясь в лица людей. Я искал Её на перроне. Тщетно. Поезд тронулся. Меня пронзила мысль: она могла быть уже там, уже войти в вагон, пока я говорил с машинистом и искал Её на перроне! Тогда Она уедет, а я останусь. И как Она тогда – без меня?! Я вскочил в последний вагон. Поезд ехал ещё совсем медленно, он только начал набирать скорость, а я продолжал кричать людям: «Номер85! Номер 85!» Её глаза! Такие глаза! И лицо, сияющее счастьем! Вот оно! Она бежит по направлению движения поезда, она оглянулась, она видит меня, она протягивает мне руки! Я хватаю Её за запястья и со всей силой, на которую способен в такой ситуации мужчина, притягиваю Её к себе. Поезд набирает скорость, я закрываю глаза от счастья. Её губы касаются моих, и этот поцелуй кажется мне бесконечным и таким знакомым, как будто меня целует самый родной человек на свете. Вот она – остановка среди бегущих.
Стук колёс стихает. До моего слуха доносится пение птиц. И запах. Её прекрасный запах! Он не совсем женский, он скорее, даже мужской. «Kenzo». «L’epar». Мужской? Я отрываюсь от Её губ, и она произносит низким голосом:
- С добрым утром, малышка! Так приятно просыпаться от твоих поцелуев!
Мои глаза открыты. Я в постели. Утро. Рядом – Он, лежит, облокотившись на одну руку и улыбается. Значит, мы успели на наш 85-й. Значит, мы уже приехали, я всё проспал (видимо, сказалось физическое и эмоциональное напряжение от ожидания). Только машинист всё перепутал. Теперь я – это Он, а Она – это я. Но это уже не имеет никакого значения. Нет больше перрона, людей с табличками, есть голос:
- Что ты хочешь на завтрак? А, может, мы позавтракаем чуть позже, а пока займемся чем-нибудь поинтересней?
- А интересно, куда теперь уехал наш 85-й поезд?
- Он остановился, несмотря на то, что другие поезда продолжали ехать. Малышка, опять тебе приснился этот твой чертов перрон!


Ноябрь 2002 года