Жертва

"Я мелкий безобразный и ничтожный,
Никчёмный незначительный червяк.
А смысл жизни, для меня возможный,
Быть съеденным волками натощак.
Мне червяком быть унизительно и стыдно,
Но обстоятельства всегда сильней меня.
Мне больно, до слезливости обидно,
Что не смогу стать пищей соловья."

"А я великий и ужасный властелин.
Всё, что вокруг, могу себе забрать.
Земного мира полновластный господин,
Моей победы никому не отобрать.
Тебя, ничтожество, могу сейчас сдавить,
И утечёт твоё сознанье из под рук.
Мне так легко такую мразь сейчас убить.
Не потревожит душу твой прощальный звук."

"Да, ты убил меня наверно сорок раз,
Так хладнокровно, бессердечно и жестоко,
Тебя спросить мне захотелось в этот час:
Ужель тебе настолько одиноко,
Что по какой-то неосознанной причине,
Свой взор всё время обращаешь на меня?
Что ты находишь в неминуемой кончине
Такого мелкого и мерзкого червя?"

"Уж раз посмел, урод, со мной заговорить,
То я на дерзость твою склизкую отвечу,
Пред тем, как вновь и вновь тебя убить,
И вновь и вновь искать с тобою встречу.
В моём миру нет места слабакам.
Я видеть не хочу твои уродства,
А предпочтение отдам худым волкам,
В них ощущаю силу благородства."

"Смомкни на время ужасающий оскал,
И разреши замысловатую задачу:
Когда бы я со глаз твоих пропал,
В ком снова увидал безволья клячу?
Закон звериный незатейлив и суров.
Здесь выживает лишь один сильнейший.
Хоть существует принцип стаи у волков,
Но лишь один продолжит путь дальнейший."

"Ты, червь безмозглый, уж совсем меня достал,
Не забывай, что я тебя сильнее.
От глупой болтовни твоей устал,
Лишь потому, что в сотню раз умнее,
Спрошу. Скажи мне, не таясь.
Что ты находишь в бесконечном умираньи?
Ты, пыль у ног моих, простая грязь!
Какой ты видишь смысл в страданьи?"

"Мне просто одиноко, как тебе.
Не видя смысла своего существованья,
Я снова растворяюсь в твоём зле,
Чтоб снова ощутить к себе вниманье."

"Ты, подлый смерд, меня увидел злым,
Себя, считая видно, очень добрым,
А сам, являясь слабым и больным,
Меня изображаешь волком злобным.
Когда бы ты со мной заговорил
Ещё при нашей первой встрече,
Возможно, я тебя бы не убил,
Чтоб разговора нить продлить далече."

"К чему тянуть? Пустая болтовня.
Сменить не в силах нам законы мирозданья.
Я должен умереть. Убив себя,
Вновь получаю долгожданное вниманье."

"Ты, гнусный червь, считаешь, что я слаб?
Не в состоянии свой мир перевернуть?
Отныне ты не жертва мне, а раб,
И дальше вместе пройден будет путь."

"Теперь я раб. Сейчас судьбина горше.
При смерти тела было всё понятно.
Здесь издевательства изысканней и тоньше,
А жить всё так же мерзко, неприятно."

"Хоть дал зарок тебя не истреблять,
Но лучше б я с тобой не говорил.
Так хочется и выть, и вверх стрелять.
Ты свою слабость на меня переложил."

"Да слаб я. Слабость тоже зло.
Ты дал мне время для подобных заключений.
Возможно, мне и правда повезло:
Переживая вереницу рассуждений,
Во мне родилось непонятное желанье
Забыть о прошлом на одну минуту,
И благодарности произнести признанье.
Подставь рабу для поцелуя руку."

"Сейчас ты явно палку перегнул!
Уже ли, не страшась руки моей,
Ты первым подойти ко мне дерзнул,
К властителю зверей и королей?"

"Я не боюсь оскала смертного сейчас.
Не вижу в страхе больше прока,
И знаю, что восстану в сотый раз.
Тебе страшиться нужно злого рока."

"Задумал попугать меня, поганый,
Свой страх моим плечам отдать решил!?
Ты точно иль безумный или пьяный,
И снова свою мерзость обнажил.
Я смерти не боюсь своей нисколько.
Вновь пьяных откровений мне не лей.
Болтать красиво можешь только,
А ты возьми и сам меня убей."

"Я не могу тебя убить. Я раб.
Нельзя поднять руки на господина.
Вот если б ты предстал как враг,
Тебя убил бы для другого властелина.
Не вижу никого кроме тебя.
Здесь холодно, промозгло и темно.
И в этом мире только ты и я.
Чем умирать, проделал бы окно."

"Пробил дырищу в отвердевшей чешуе,
И от работы я совсем ослеп.
Не вижу ничего в кромешной тьме.
Убей теперь. Готов мой склеп."

"Нет времени сейчас тебя убить.
Когда ты прорубил окно
Насыпал мусор. Его нужно удалить,
Ведь на свету теперь виднее дно.
Ты дал работу мне. Тебя благодарю.
Занятие на целую неделю.
Тебя наверное немножечко люблю,
И без тебя в дальнейшем не сумею."

"Сбылась мечта. Остался я один,
И мира своего опять хозяин.
Но эта дырка шириной в аршин
Своим лучом в смущение вгоняет.
Мой слабачек сейчас немножечко подрос,
То в дырку смотрит, то метлой метёт.
Пойду задам ему ещё один вопрос:
Откуда свою силу он берёт?"

"Здорово, друг! Иди скорей ко мне.
Сейчас я несказанно счастлив,
И нахожусь в каком-то сладком сне.
Смотри, как мир в дыре участлив.
Там изредка могу я наблюдать
На листьях трав росы свеченье.
Немного вылезя, возможно ощущать
Порывы ветра и земное испаренье.
Доносится какой-то странный шум,
То крыльев бабочек, то пенье райских птиц.
За это счастье мне пришло на ум
Перед тобою распластаться ниц."

"Не буду я в дыру твою смотреть,
И ниц не падай. Это неприятно.
Уйду, а то ещё начнёшь мне петь.
Вернусь в свой уголок обратно...
Опять один. Здесь всё же холоднее,
Но сила есть и разве мне не в мочь
Пробить своё окно. Там будут зеленее
Деревьев листья и не наступает ночь."

"Вставай, вставай! Не вздумай помереть,
Когда ты вырубил такую дверь,
Что можем оба из неё смотреть.
Вставай, пойдём, глазам поверь.
Смотри, как вздулась полноводная река
И с рёвом водопадом бьёт о скалы.
Смотри, там радуга прекрасна и легка,
Как будто мост соединила перевалы."

"Нет, это невозможно объяснить!
Ты вырос снова чуть побольше двери.
Так сможешь всё собой заполонить,
И устрашатся тебя даже злые звери.
Пробью ещё. Уже мне интересно,
Насколько мой червяк подвержен росту.
Жить без работы теперь скучно, пресно.
Сдеру ещё я с чешуи коросту...
Вот ужас! Мой приятель склизкий
Из новой дырки нитку света получил,
И обмотался ею в кокон серебристый.
Он умер. Что же вновь я совершил!?
Опять один. Но больше мне не сладко.
В моей пустыне нету больше прока.
Так муторно и нестерпимо гадко.
Теперь себе твержу слова упрёка.
Я лягу здесь и тихо отойду,
Куда ни будь в далёкую страну.
Возможно там опять найду
Того, кто мне откроет красоту...
Ну вот, сейчас уж умер точно.
Всё бытие залил прекрасный свет,
И в нём всё плавает лучисто и не прочно.
Случилось что, кто даст ответ?"

"Не умер ты. Всегда с тобою я.
Улегшись, в одиночестве скорбя
Забылся. Разлетелась чешуя.
Очнулся ты внутри меня,
Хоть и всегда был в сердцевине бытия.
Твоё лишь прояснилось осознанье,
А полюбив меня, как мелкого червя,
Открылась истина достойная вниманья.
Ты точка в безграничной середине.
Дрожанье зыбкое – твоя земная жизнь.
Коль сила есть, стремись к моей вершине.
Остатки чешуи скорее скинь."