Разговор с весной

224

Ещё бы тут о хабаровских Махаонищах написал

«Сквозь заснеженной дали немое кольцо
Я пройду по заснеженным тропкам
И по таинству глаз я узнаю лицо,
Ну а голос – по первым трём ноткам…

Я стою пред тобой – отогрей, оживи!
Я пришла из заснеженной дали,
Пусть растают, как льдинки, сомненья мои,
Пусть забудутся боль и печали!

Я заснежена вся, но позволь постучать
Околевшей рукой в твою дверцу,
И хотя видишь ты зимней стужи печать,
У Снегурочки доброе сердце!!!

Ох, весна, ты весна, лёд теплом растопи –
Пусть нескользкою будет дорога,
Я так мало прошу – счастья дай мне в пути!
Ну а может, прошу слишком много...

Но мне меньше не нужно, не нужно, пойми!
Скоро ль вьюги утихнут – не знаю,
Но в душе моей больше не будет зимы!
Никогда!!! – Это я обещаю!!!

Было 56 градусов, мороза не чувствовалось:
во-первых одежда, во-вторых, идти приходилось лёжа –
переваливась с бока на бок и вытаскивая каждый раз
одну ногу за другой, точнее – то одну, то другую.

Числился я в то время аэродромным рабочим,
единственным на аэродром Талона (под Магаданом),
персонал которого – только отец, мама, да я.
Отец был начальником и я получил грамоту,

хотя с волокушами (это чем катают поле, чтобы садился на лыжах
прилетающий иногда «кукурузник») бывали проблемы (спорил
с трактористом). Садился на волокушу и как бы плыл среди
вырастающих огромных снежных волн, ещё и шевелящихся…

Итак, я заползал в будку-помещение аэропорта и громко пел. (Никого
не было рядом. Только сопки и вдалеке дома … но по такому снегу не ходят
просто так, а в эту сторону некому. Я так специально приполз, чтобы …
Петь в «лицевое дополнение» полярной куртки было не холодно.)

С пением равнял только наблюдение за снежными самоцветами, которые
горели под ногами чистейшим и ярчайшим цветом под определённым углом
и при особом состоянии снежинок, а весной – за чуть ли за «полярным сиянием»
огромных сосулек (которые чем-то напоминали мне анансы, сейчас подумал).

Да, ещё «катение» на лыжах с сопки* и песню Пономаренко на стихи Есенина,
«Шаганэ ты моя, Шаганэ» и подобные – тоже восторгали. Что-то и сам на снегу
со следами росомахи записывал лыжной палкой. Сопки такие пологие, что катился
медленно (легко переставляя лыжи, если ехал на стланец или лиственницу) и пел.

Где-то там, в двух шагах по карте, была Любимая, которая о себе почти не знала.
Впереди была Жизнь. Чувствовался подъём, набирание высоты, что-то орлёнское.
Ведь каждый в юности ощущает свой потенциал не только сил, но и возможностей.
Не потому ли я и не торопился в Любви, что чувствовал свою Дальнюю Дорогу?!. 23:56

* мистически ощущалась Ширь и что за тысячи километров нет почти никого.

Дарроддин   29.04.2011 16:23   •   Заявить о нарушении