Семья. 15. Глава11. Тамбов. 22 июня

Глава одиннадцатая. Тамбов, 22 июня...

...Источник радости -- обновка --
Костюм от мамы. Синий цвет.
Он на плечах сидит так ловко,
Что все глазеют. Всем -- привет!

Для техникума куплен, кстати...
-- Спасибо, мама! Ну, убег?
-- Кула -- в костюме? До занятий
Уж сохранил бы...
                -- Я -- разок...

Нет, Энта, вам не урезонить
Сынка -- ему пятнадцать лет --
И так охота пофасонить,
И нет забот -- занятий нет,

Каникулы... Денек погожий
Куда пойти? Фильм о войне
Пускают в "Комсомольце". Кто же
Пропустит зрелище? В цене

И у народа и у власти
Патриотичное кино.
Картонные бушуют страсти --
Любовь и кровь, но все равно,

Поскольку все враги -- придурки,
А красные -- богатыри,
Под их ударами, как чурки,
Летят противники... Смотри,

Ликуй в торжественном финале,
Героям -- сопереживай,
Жар-птицу, что за хвост поймали,
В воображении -- поймай

И для себя... И в окруженье,
На выходе в слепящий день,
Ищи таких же ярких женщин,
Как Зоя Федорова... Лень








О несуразностях поспорить.
К тому же не с чем и сравнить:
Чтоб обывателей зашорить,
Власть догадалась запретить

Любые фильмы из загранки.
"Вождь всех народов" лично сам
Кинопректов держит гранки,
Актеров делит по ролям,

Став суперкинорежиссером...
А то, что жизнью в том кино
Не пахнет -- пусть, "идейным" вздором
Люд оболванен -- все равно

Другого нет кино в Союзе.
Коммунистический маразм
Вдыхают безнадежно люди,
А с ним -- гулаговский миазм.

Он вышел из кино довольный:
Всех победили. Всех спасли...
(Ах, если бы и вправду войны,
Такими были, мы б росли,

Жизнь не деля на три эпохи:
Во время, до и после войн...)
И день не обещал подвоха,
Но рокотал над головой

Чеканный голос Левитана...
И онемевшая душа,
Что в киномиражах витала,
В мир грез чарующих ушла,

Не сразу возвратились к яви...
Война... Взаправду. Не кино.
Пошел бы, что ль, к бабуле Клаве
За прорицанием. Оно,











Возможно все бы изменило
В судьбе. А он, дурашка, рад:
"Врагов -- пиф-паф -- и по могилам
В два счета"... И в военкомат

Летит, чудак, как оглашенный...
У военкома -- сто забот,
Но пацана порыв душевный
Он понимает...
                -- Час придет --

Отчизна позовет на службу.
Ну, а пока -- иди, учись,
Готовься к ратной службе. В дружбу --
По вашей улице пройдись,

Раздай призывникам повестки.
Они -- постарше. Их черед
Вступать борьбу с исчадьем мерзким,
Но наша все равно возьмет...

А дома только мама. Энте
Уже известно о войне.
Жене солдата сантименты
Давно отвычны. В тишине,

Поди, слезу тайком смахнула --
И за работу. Командир
Ушел в училище. Свернула
Дела иные. Нет ли дыр

Проверит, в командирской форме,
Все отутюжит -- в чемодан.
Все -- аккуратно, все -- по норме...
Еше пока приказ не дан:

Ему -- на запад, ей -- дождаться,
Всевышний, может, сохранит...
А все ж не стоит прохлаждаться
На всякий случай, чтоб Давид










К дороге был приуготовлен.
Жене солдата -- не впервой,
Чтоб был спокоен и доволен
Своей подругой боевой,

Чтоб чувствовал: тылы прикрыты.
Тогда уверенней в бою
Он будет. Впрочем, у Давида
Еще неделя на семью

Осталась... Но пришла повестка.
И он уехал. Жизнь семьи
Мгновенно изменилась резко...
Скуднее стала. Чтоб смогли

Все дети далее учиться,
Мать в швейную пошла артель
"Путь к коммунизму". Пусть продлится
Война хоть месяц, как досель,

Им жить, конечно, не придется,
А все ж не впроголодь. Даст Бог,
Потерпят --- и отец вернется
С победой после всех тревог.

А вскоре полевою почтой
Пришло Давидово письмо
Писал с достоинством о том, что
Воюет. Между строчек смог

И объяснить: война надолго.
И с напряжением всех сил
Во имя совести и долга,
Чтоб каждый волю приложил

Для достижения Победы.
И каждый должен в грозный час,
Презрев лишения и беды,
Встать в строй защитников. "У нас, --












Писал он, -- счет к врагу особый.
Ведь у фашистской мрази -- цель:
Со всей жестокостью и злобой,
Из всех пределов и земель

Под корень вывести евреев.
Фашизм -- погром, фашизм -- разбой...
Пошли потомки Маккавеев
Во имя жизни -- в смертный бой

С ордой несметною постылой,
Бой -- до победного конца...
И наделяло гордой силой
Письмо военного отца.

...Повестки из военкомата
Соседям, как цветы, дарил --
И удивлялся глуповато:
Счастливчик не благодарил

За это Родины вниманье,
А чаще -- горько замирал,
А жены -- в слезы и стенанья...
Он лишь плечами пожимал,

Поскольку сам горвоенкому
Успел изрядно надоесть,
-- Пристал-достал! Набил оскому!
Учись. Еще постарше есть.

Как у тебя с военным делом?
Гранаты знаешь, автомат?...
На фронте место лишь умелым,
Умелый воин -- просто клад

Для фронтового командира.
Обученный солдат -- герой,
А неумелый -- лишь задира,
Аника-воин с нулевой











Для Родины и роты пользой,
От неумелого -- лишь вред...
Учись, студент, пока не поздно,
Отцу в письме от нас -- привет...

Да, подучиться стоит, верно.
И, кстати, техникум дает.
Сейчас уроки по военной
Спецподготовке... Так, вперед!

Учили разбирать винтовку
И собирать ее опять,
Ходить в строю и ползать ловко,
В мишень на стрельбище пулять,

Бросать гранаты и бутылки
С горючей смесью в цель и в даль,
Носить противогаз... Ботинки
Истер до срока, на педаль

Давя в полуторке учебной...
А вскоре получил права,
Всем, что для Родины потребно,
Овладевая. Он слова

Горвоенкома счел приказом.
Он понял: знания сейчас --
Его оружие и разом
С автопрофессией свой класс

Он повышает и военный...
Парней тем часом и мужчин,
Что по соседству, постепенно
Война увозит вдаль... Звучит

Марш разлучальный на вокзале.
Ушел Костюшко Константин,
Лукьяновых служить позвали
И Дворкины -- отец и сын











Отправились к Москве в теплушке...
Москва... Для каждого в стране,
Как это понимал и Пушкин,
Она -- святыня... На войне

Святыни защищают стойко...
Предположительно, Давид
На фронте западном в жестоком
Сопротивлении стоит

С подразделением курсантов.
Прославлен подвиг под Москвой
Их, недозрелых лейтенантов,
Вступивших в бой, неравный бой

С неудержимою армадой.
Им надо заслонить собой,
Москву, Россию-мать, им надо
Своей пожертвовать судьбой...

Самих фашистов озадачит
Отвага "красных юнкеров",
В бою не отступавших... Значит,
Герой был этих тихих строф,

Давид, наставником умелым,
(Как и его коллеги из
Других училищ.) -- мудрым, смелым...
Простая мудрость: сам борись

Геройски, будь живым примером
Солдатской доблести... Твои
Курсанты за тобою -- первым --
В любые ввяжутся бои...

Давид был вскоре ранен в руку.
Прифронтового МСБ
Недолго выдержал он скуку --
Навстречу фронтовой судьбе











Он в часть скорее возвратился.
Враг наступает. Он силен...
... Сынок в военкомат явился,
Он волокитой возмущен,

Он требует призвать немедля,
Он за ранение отца
Желает отомстить...
                -- Комедия!
Кругом, и шагом марш! Лица

Мне твоего чтоб год -- не видеть!
Учись пока... И твой черед,
Увы, наступит тоже, витязь --
Тогда -- повестка и -- вперед!

А старший ранен был вторично
Осколком в ногу. Ясно мне:
Он на рожон не лез публично
Но на войне, как на войне.

...Пусть мне напишет тот, кто видел
В тех заградительных боях
Зимой Венцимера Давида, --
Рассказ дополню. О местах,

Об обстоятельствах сражений,
О том, как мощно враг теснил,
Как из смертельных окружений
Вел на прорыв и выводил,

Еще неопытных курсантов,
Как защищал опорный пункт,
Ловил фашистских диверсантов,
Как в мерзлый подмосковный грунт

Товарищей, геройски павших,
Он в вечный отпускал покой,
Как взбадривал вконец уставших,
Как собственнной своей рукой









Казнил подонка-дезертира...
Воображенью дав разгон,
Я фронтового командира
Деянья перечислил. Он

Был, в принципе, все тем же занят,
Чем и другие на войне...
Хранит детали чья-то память.
Кто помнит -- напишите мне...

Опять неделя медсанбата --
И снова на войне Давид.
Воображенье слабовато.
Нам ничего не говорит

Простое: "Он был ранен в ногу..."
А сколько крови потерял,
Как кость мозжила, как подолгу
Потом он ногу растирал,

Боль (на погоду) унимая,
Как долгие претерпевал
Походы -- нет, не понимаю,
Не ощущаю... В чем провал?

Ген сострадания не развит.
Не у меня лишь одного.
Когда б не это -- были б разве
Садисты? Все до одного

Вмиг превратились бы в медбратьев,
Фашистов не было б совсем
И войн бы не случилось, кстати...
Утопия -- понятно всем.

И я несовершенен тоже...
Ведь дед -- родной мне человек,
Страдал, а я спокоен. Что же
Душа молчит? Жестокий век!












Пусть даже и не видел деда
И снимков не осталось, но
В душе должно ж таиться где-то
Сочувствия хотя б зерно?

Я знаю, идишские песни
Любил певать он, как и я.
Наверно, распевали б вместе
В два голоса -- два "соловья".

Коль был бы жив, мы б с ним друг другу,
Наверно, были всех родней.
И я б с ним в детстве, взяв за руку,
Гулял охотно. Давних дней

Он мне бы излагал легенды,
Рассказывал о Польше, о
Местечках старых. Тихих, бедных
Сынах народа моего,

Пронесших сквозь столетья ВЕРУ,
Хранивших ВЕРОЮ себя...
И предъявляя иски веку,
В одном лице истец, судья,

Я и себя в виновных числю
За отстраненность, лед души.
Прости, Господь, что я лишь мыслью --
Не сердцем в прошлом... Сокруши

В моей душе барьеры к чувству,
Пусть болью отзовется боль
Давида... Боль души, сопутствуй
Духовным поискам, в чем соль

Успеха истинных творений...
А впрочем, что ж я -- о себе?
В огне смертельных столкновений
Год сорок первый пал, успев










Всему дать подлинную цену --
Злодейству и геройству... Год
Сорок второй вступил на сцену,
Год стойкости... Война идет

Давид сражается. В Тамбове
Живет семья. Взрослеет сын.
Вот он-то весь пронизан болью
За батю. За забором спин

Чужих скрываться не намерен.
Он сын солдата и ему
Пора в сраженье, он уверен, --
На помошь батьке своему.

Теперь уже он ас-водитель
И "ворошиловский стрелок".
Он подготовлен к бою. Ждите,
Бойцы, товарища... Сынок

Давида -- совершеннолетья
Не станет дожидаться. Он
Опять в военкомате...
                -- Плетью
Тебя бы отхайдачить... Вон! --

Один ответ от военкома...
Что ж, он подучится еще.
Машина, в принципе. знакома,
Детали все наперечет

Он знает. Что ж, с ремонтным делом
Завяжет дружбу тоже впрок.
На фронте пригодится. В целом
Ума не нужно -- жать курок,

Но армии нужны умельцы,
Что с техникой любой -- на "ты".
И даже с той, в которой -- немцы...
В семье лелеяли мечты











О скором завершенье битвы,
О возвращении отца...
Увы, старинные молитвы
Забыты, может быть, в сердцах

Они и обращались к Богу,
Да только слышал ли Господь?
Неутоленную тревогу...
Всевышний, ты уж верховодь --

Молю я -- так судьбою близких,
Чтоб сто и более годков
Все обошлись без обелисков...
Но вот плывет сентябрь в Тамбов...

В квартиру Энты позвонили:
-- Просили срочно сообшить,
Чтоб в госпиталь вы поспешили
К супругу...
               -- Ранен? Будет жить?

В Тамбове он?
                -- В Тамбове...
                -- Странно,
Что ничего не написал...
Легко ли ранен? Что за рана?
-- Известно только, что спасал

Из-под обстрела новобранца
И тоже ранен...
                -- Тяжело?
-- Нам с вами здесь -- не разобраться,
Спешите в госпиталь...
                Пришло

В семью немыслимое горе.
Ее опора и глава --
В беспамятстве тяжелом. Споря
Со смертью, выдержал дня два










Иль три ручной транспортировки --
В носилках, на руках солдат...,
Бессменно и без остановки
В давно привычный медсанбат

Несли товарищи Давида...
Седой усталый военврач
Отметил грустно: грудь пробита,
Задето легкое, горяч

Безгласный воин, точно печка,
Жизнь держится на волоске...
-- В полуторку его! Как свечка,
Он дотлевает... На виске

То ль капли пота, то ли слезы...
-- На станцию -- и в МСП!
Предвижу сепсиса угрозу...
Он продержался, он успел

В последний раз увидеть Энту,
Ей улыбнуться сквозь туман,
В который раз в борьбу со смертью
Вступил. Приказ им жесткий дан

Во что бы то ни стало выжить!
Но, видно, срок его пробил,
Победа в той борьбе превыше
Была бы человечьих сил...

Всего лишь раз, и то проездом,
Заброшен был судьбой в Тамбов.
Безмолвно пообщался с дедом...
Я верю в вечную любовь,

В бессмертие души, возможность
Общенья душ из двух миров,
Предначертанья непреложность...
Где я теперь и где Тамбов?












Но верю, что судьба однажды
На берега старушки-Цны
Меня перенесет... Горазды
Порой осуществляться сны.

Воображу себя мальчишкой,
А рядом -- статный генерал...
Моим рассказом, этой книжкой,
Как мог, я память воскрешал, --

Чтоб ярче воссияла снова,
Омыта тайною слезой --
О сыне тихого портного,
Прошедшем воинской стезей...