Судьба идеи
Жуёт лицом каноны красоты
Товарищ лидер кулаком навис остроконечным
Над пропастью волков и прочей своры
Товарищ большевик огромный и безшейный
Борьба, завод и женщин стая, несомненно
На сохлой коже кожа куртки из цемента
И сажа, сажа, сажа, сахар по талонам
Удар по чаю без излишеств языка
А самогон хватает, время не хватает
Без сладкого, махорки раздобыв в борьбе
Отняв у слабых дым, по сильному врагу обрез
Сточил в огрызок, новый день настал
Пора раздать пшено и города
Но он идёт работать санитаром городов
Могильщиком ненужных элементов
Жена возникла на хребте, а на горбу дитя
Кулак, намазав маслом на обед, идёт в работу
Живёт уничтожением, по мнению народа, крыс
Капиталист, еврей, интеллигент – вот круг
Вот обруч, вот блокада и карающий кастет
На зыбком и стеснённом ночью чувстве
Построен скупо романтический кусок
Она в кровати он стаканом зажигает скромность сил
По сыну ходит кулаком за поведение и шалость
Но заиграла старость по рукам и в голову присела
Ослабла ненависть, и старых ран послышался набат
Война возникла и бесила за бессилье
В позорном для себя бесславье и голодный, как семья
Нашёл в предсмертных муках истины глоток
За Родину погибнуть не сумел, сломал награду
Орден и медаль за проявленья ярости и беспощадности во всём
В убогих почестях, без фотографий в яму, в простыне
Не жалко сыну, но рыдает, последний хлеб хоронят и надежду
Взревел с огромным пламенем в груди, товарищ - речь
Но тут же всё забыл, пока гремел ходьбой до лошадей.
1998.
Свидетельство о публикации №104021400384