Звезды-пани и месяц-отшельник

Звезды-пани и месяц-отшельник
в океане у тихой планеты.
Звездочет, хиромант и волшебник…
Серенады, сонаты, сонеты…
   По минутам моленья, мгновенья
в черной тайне над черною бездной
ты по ниточке цедишь в волненьи
бисер, жемчуг, - и все бесполезно.
  В этот час предрассветный и древний
так бывает на белом, на свете:
даже если ты будешь последний,
то за это никто не в ответе.
  И мне будет постыдно и жалко,
и надолго запомнится это,
дребезжит колдовская шарманка,
бубен, кольца, щелчки кастаньеты.
Стук, одна по другой,
и еще, и еще,
и чужой мягкий плащ лихорадит плечо.
  Разворот, поворот,
и еще, и еще.
Я твоя и ты мой вырастаем плющом.
  Я твоя и ты мой -
мы пружины спираль,
мы древесный огонь
и текучая сталь.
  Мы единство и смерть,
и иглы острие,
и на скрипке струна
та, что тонко поет.
  Я твоя, мой смычок -
полуночная смоль,
я твоя, мой сверчок -
желтоглазая боль,
конский волос в степи на ветру не молчит,
и, как сердце, цыганский медный бубен стучит
все сильней и сильней…
  Раздувайся зола!
Чтобы жгло веселей,
чтоб горело дотла.
Мы с тобою Вселенной на край забрались,
и все тайны-секреты с огнем унеслись.
Если думаешь: звезды вам остались,
позволь,
звезды - мелкая пыль, со смычка канифоль.