Високосный февраль

               
         
                «...И лампа не горит,
                и врут календари»...
          Александр Васильев, «Сплин»

Високосный февраль – аномалия, грань, предрассудки
За припевом печаль – нарисованы лишние,
вовсе ненужные сутки,
И от этого вдоль неуместной зимы -- ощущенье неволи,
От которой увы, новогодняя сказка не станет судьбой,
а  нелепо уляжется в пыль антресолей.
Очарованность тем, как приходит из неба
слошная стена снегопада
Обернулась не тем, чем казалась, а много ль неверию надо...

Високосный февраль кристалически честен в оценках -- прощать не умеет,
так уставший нагваль не форсирует истин,
а если и знает, должно быть сказать не посмеет...
И у той тишины, что сочится из слов не пролившихся звуком,
Нет ни чувства вины, ни обиды на то,
что чревато, и в общем должно завершится разлукой.
Диалоги во снах, зачастую открыты познанию свыше,
И звучат голоса, так как могут звучать только те,
кто друг-друга хотели услышать, но вовсе не слышат.

Високосный февраль -- камер-юнкер зимы, обречён на удачу,
Обретённый грааль, вожделению дань,
в ретроспекции снега и мглы, верно мало что значит.
Равноденствия тень,
обрастает весной, ближе с каждой неделей
И рождается день, он заметно длинней,
и существенно позже темнеет.
Если так суждено,
значит кроны деревьев предчувствуют влагу,
Это значит лишь то, что прошедшим сквозь этот февраль,
будет выдан  душевный покой «за отвагу»…

                11-24 февраля, 2004