Вечность первого дня

         День этот ничем не отличался от вчерашнего или месяц назад. Обычный земной день. Люди также куда-то спешили, хмурились, задевали друг друга локтями, извинялись и вновь, опуская глаза, продолжали быстро куда-то идти. Суета сует, как бы назвал это поэт или писатель. Дороги полны жизни бушующей и стремящей. Огромные потоки машин с гудением обгоняли друг друга, старались зачем-то ехать быстрее, чем тот, кто впереди. Отсюда дикие и громкие ругательства водителей, когда неожиданно впереди них возникал четкий, блестящий силуэт машины. Но и это забывалось. И некогда потревоженный водитель, повторял точно такой же трюк с другим водителем и вновь круговорот обычной повседневной жизни захлестывал с головой.
         Разговор людей ничем не отличался от разговора сотни или тысячи лет назад. Старушки, оккупировав скамейки на улице, разговаривали о том, как им хорошо жилось при коммунизме, и как им живется плохо при «нынешней жизни». Разбирали, мыли и аккуратно складывали косточки своих соседей, жен своих сыновей, грубых продавцов в магазине.  Впрочем, так было всегда.
         И в одном из десяток обычных троллейбусов, следующих по маршруту №N,    один человек сорока лет задумался о всей этой повседневности. Почему он об этом задумался было известно только Богу.
         Стоя так и размышляя, он перебирал в голове разные мысли, воспоминания. Вся его жизнь прошла перед глазами: школа, университет, работа, женитьба, рождение двух сыновей и снова работа. Пересчитывал по пальцам то, что было у него интересного и насчитал только две вещи: поездку в Москву и концертное выступление одного из недавно приезжавших в его город сатирика.
         Троллейбус тем временем лениво и, тихо скрипя, ехал по дороге. Время от времени останавливался, с шипеньем открывал двери, выпускал и впускал пассажиров и, урча, вновь медленно набирал ход.
         Человек все о чем-то думал, но потом неожиданно его лицо просветлело, ожило. Что-то внутри него засияло, сделалось радостно и тепло. Человеку хотелось поделиться с кем-то своими произошедшими изменениями. Он повернулся к недалеко стоявшему молодому человеку, видно студенту, и с оживлением проговорил:
- А я Бог.
         Студент медленно повернул в сторону мужчины голову, недовольно повел челюстью, цокнул языком и ответил:
         - Троллейбусом ошибся, дядя, на единицу надо. (прим. конечная остановка троллейбуса первого маршрута  - психиатрическая больница)
         Но осознавший себя Бог не хотел сдаваться:
- Я правду говорю. Хочешь чудо увидеть?
         - Ну, допустим, хочу, - студент без всякого энтузиазма проговорил это скорее ради того, чтобы от него отстали, нежели из-за желания увидеть чудо.
- Я сейчас троллейбус остановлю.
         Мужчина поднял вверх руку и сделал один щелчок пальцами. Троллейбус тем временем заурчал сильнее, сделал усиленный ход вперед и усы троллейбуса, не выдержав резкого толчка, слетели с проводов.  Мотор заглох и троллейбус остановился.
         - Ну, дядя. Это случайность, с каждым троллейбусом такое бывает.
         - Может, с каждым, а может, только с этим, - обиженно проговорил человек и отвернулся от недотепы студента.
         Некоторое время он еще ехал, на этот раз ни о чем не думая. Но через короткий промежуток времени, он набрал в легкие воздуха, оглядел в последний раз обычную картину вокруг себя и… исчез троллейбус вместе с пассажирами. Потом исчезли все дома и люди, потом солнце с прилежащими планетами, галактики... То, что стало после, философы называют Ничто, скорее, нечто сильно похожее.
         Бог одобрительно огляделся вокруг, пропитался весь добрыми чувствами к человечеству и…
         … закатав рукава, сказал:
- День первый, - и принялся за работу…
 
                8.03.01