О, мама, мне бы лучше не родиться...

И где же вы , все те , которых  не  до-
Зовешься…хрипло стонут половицы…
Не хочется ни плакать , ни молиться…
О , мне бы лучше вовсе не родиться…
С последним самолетом устремиться
К далеким звездам, в утреннюю небыль…
Сквозь  прорезь ран сочится влажно небо ,
Подслеповато вглядываясь в лица .
Нанизан день на солнечные спицы.

Бриз - менестрель подушечками пальцев
Перебирает струны тредисканций…

Сожженный эвкалипт за нашим домом…
Гнилой беззубый зев холодной  печки…
Случайный выстрел , что  не дал осечки ,
И самолет , мгновенно  вспыхнув свечкой ,
Разбился в море , за аэродромом.
Больные сны разрушенного дома ,
Когда – то неразлучного с весельем,
Скорбящего по некогда любимым…
А тот , чьи руки пахнут едким дымом ,
Справляет тризну , словно навоселье ,
Граали наполняя горьким зельем.

В шкафу томится  лампа Алладина .
Застряли времена в дорожной пробке .
Убогий лик навязчивого джина
Страшит безглазьем черепной коробки ,
Прогорклым прошлогодним мандарином ,
Слезой разбитой елочной игрушки ,
Щепоткой серой  соли на горбушке…
Но стелется печаль аквамарином
По шелку моря - неба плащаницей …
Сожженных пальм обугленные лица ,
В полях , где колосится не пшеница ,
А мины , стерегущие границы .
В какую даль бежать ? Кому молиться ?
Игра теней , распятых на заборе…
Портрет любви на вечном мониторе…
О , мама , мне бы лучше не родиться…

Горечь горькую ,
Безутешную
День и ночь я пью ,
Боль сердечную ,
Ангелам в раю
О родных пою :
О замученных ,
О повешенных ,
Не оплаканных ,
Не утешенных

Удавка захлестнула плоть рассвета ,
И лопнула пружинка позвонка .
Несчастный Бог усталый , видя это ,
Ронял слезу скупую свысока.

Ветка  хурмы с перерезанным горлышком…
Что это !? Господи ! Миленький ! Солнышко!
Было тут давече  птичкино гнездышко…
Плакали птенчики…Легкое перышко…
Черной землицы присыпали горсточкой …
Я прорастаю вишневою косточкой .
Капельки…петельки…ладушки…зернышко…
Горькое горюшко . Спряталось солнышко.
Боженька…Смилуйся…
Матушки – светушки…
Были у птиченьки малые детушки …

Вечер , гарью разбавленный ,
Умытый кровавыми росами…
Игрушечный трактор , раздавленный ,
С  оторванными колесами …
Вместо похода в кино –
« Горящий тур « в бесконечность .
Море все смоет…Оно –
Мудрее - на целую  вечность.

Кровь чавкала болотом под ногами .
Валили в грязь. Топтали сапогами .
Живую плоть прикладами крошили .
Насиловали. Резали. Душили.
Месили , словно тесто ,  наши лица .
Я билась окровавленною птицей ,
И не могла прикрыть лицо руками…
Прикладами…ногами…кулаками…

Разбитых окон  черные глазницы…
О , мама , мне бы  лучше  не родиться …

Сырая накипь серых облаков
Над пеплом догорающего сада.
Усыпан  двор  осколками снаряда.
Тупая боль…Кому все это надо ?
В роптаньи волн – извечная досада ,
Ворчание языческих богов.

Подернут годы  инеем  ресницы .
Сады – воскреснут , возвратятся птицы.
Но только ничему уже не сбыться .
Навек  пуста любви моей криница ,
Написана последняя страница.
Ты будешь мне мерещиться и сниться .
А платье подвенечное пылится…
О , мама , мне бы лучше не родиться ,

Чем  нежность : от объятья – до распятья ,
Чем юность , окольцованная горем .
Свечою поминальной к изголовью
Прильну  на обескровленном рассвете ,
С печалью неизбывной о билете
В кино… , тобой  оброненном  на плахе…

Застиранное  ношеное  платье ,
Как  прежде , пахнет нежностью и морем…
Моей неразделенною  любовью ,
Внезапно овдовевшей на столетья…

Там облака , как рваные рубахи .
И  светел  шаг : от смерти – до бессмертья .