СОНМ

Нет, это не любовь, а сонм красивых женщин.
И я прошел сквозь них, как  сквозь военный строй.
Наверное, с небес я богом был замечен
В таких больших страстях, что чуть в земле сырой

Не оказался сам, от женщины коварной,
Красивой, как весна, внезапно пострадав.
Ее любовь была нежданной божьей карой.
Я разлюбил ее – и в этом был неправ…

Зачем всю жизнь искал жестоких чар красавиц?!
Зачем всю жизнь хотел красавиц я иметь?!
Не то, чтобы они на шею мне бросались,
Не то, чтоб я любил, люблю и буду впредь.

Но…женщины цветы, цветы красивой жизни!
Срываем часто мы их чувства-лепестки…
Жаль, женщины в любви не слишком бескорыстны,
Прощания шаги с того и нелегки.

Я не любовь искал в очах красивых женщин,
Не веру находил в разгневанных богов –
Бессмертия желал, до детских снов уменьшен,
Рождаться вновь и вновь на белый свет готов.

И женщины меня любили понарошку,
И женщины меня любили, ох, всерьез,
Но чувства я крошил в мечтаний новых крошку,
И потому мечтал я с женщинами врозь.

Ни дома теплый гнет, ни капелька уюта
Нам счастья не дают, когда покоя нет!
Почти не поступал я с женщинами круто –
Я просто заметал от них любовный след.

И мне моя любовь грозила стать напастью,
Я мог в ее огне восторженно пропасть.
Но между полюсов искать любовь напрасно:
Бывает между них – я понял – только страсть.

И между полюсов судьбы моей проложен
Не шелковый, но все ж неповторимый путь,
Как будто бы бог дал и мне одну из ложек,
Чтоб из его котла соль жизни зачерпнуть.

Да, с женщинами я терялся в переулках,
И с ними же вкушал божественную соль,
С отрывом от земли парил с любимой ух как,
Да так, что, полюбив, с ума чуть не сошел!

Когда я говорил о женщинах, казалось,
Так искренне я врал о том, что я вкусил…
И оттого в словах сверкала та кинжальность,
Что не в любви дает, а в битве больше сил.

Конечно же, любил я женщин очень разных,
Ведь высших, чем любовь, нет на земле наград.
Но все-таки порой любви был горьким праздник,
Но все-таки порой любви я был не рад.

Ведь женщины несут нам в дар свою усладу,
Но с нею же несут нам горечь злых измен.
Я, может, из-за них в Бастилию вдруг сяду,
Чтоб женщины снесли Бастилию взамен!

Я, может, ради них открою жизни тайну:
Зачем же на земле – узнаю я – живем.
Но только для одной навек любимым стану,
Чтобы с одной из них состариться вдвоем.

Куда девался сонм таких красивых женщин?!
Я распахнул сердца неповторимых дам!
Быть может, потому что даром был отмечен,
Имея дар, в стихах любовь я передам.

Звенит моя любовь гитарною струною,
Натянутой, как нерв, пульсирующий в кровь.
И девушка живет хорошая со мною,
Но я не говорю любимой про любовь.

Я ей не говорю, что только в час безумства
Огонь любви сильней вселенского костра!
Ночами бог и мне нашептывал: «Разуйся,
Пройди по углям душ до самого креста».

Дойду я до креста, на трепетной Голгофе
Даря любовь другим, беря любовь других,
Там сердце встанет вдруг, как будто наготове
В набат ударить вновь в последний сущий миг.

Вот как свою судьбу я на началах вечных
Связал с судьбою тех, которым был я мил.
Не то, чтоб надо мной сиял небесный венчик,
Да и не знаю я – его достойны мы ль.

Не то, чтоб я искал святой любви да грешной,
Любовь пришла сама – я грешен был и свят!
Весна мильоны губ измазала черешней,
А яблоки ссыпал в ладони райский сад.

Я только лишь статист, плененный женщин сонмом.
И в памяти моей имен лежит гроссбух…
Моя любовь живет в далеком царстве сонном,
Где не назвать имен из этой книги вслух.
23.01.2004г.