Однокурсникам

Покрылись позолотой перелески,
К ногам дорога липнет, как резинка
Жевательная, запах стойкий, резкий
Грибов и отсыревшего суглинка.

На поле сбор картошки спозаранку,
Бэушные шинели и бушлаты
Чернеют, вислоухие ушанки
И сапоги, давным-давно, когда-то.

Под Лугой это. Грязные, как чушки,
Без роздыха сентябрь проводят бодро
На корточках за тракторной вертушкой
Курсанты, собирая клубни в ведра.

Есть там и ты, безусый и влюбленный
Прошедшим летом в выпускницу школы.
Потом, зимой, ты будешь удрученный
Тем, что влюбленность – это только соло.

Потом.… Но и сейчас ты, вспоминая,
Испытываешь в радость чувство это,
Так яблоня волнует, расцветая,
Хотя цветет, быть может, пустоцветом.

В гурьбе одной в скрипучую усадьбу
Под морось возвращаешься деревней.
Одежду просушить. Поесть. Поспать бы.
И тяга  в  печке ржавой все напевней.

По молодости трудности в почете,
Мужанию нужны, как весла -  лодке.
Ты в пятьдесят второй далекой роте
Известной ленинградской мореходки.

Пока переступает твоя рота
Под Лугою порог второго курса,
Летит уже с деревьев позолота.
И впереди – семестр, родная бурса.

Солидный Грин и суетливый Папа,
Берлага, Паша, Бронс и Комараде,
Кому, «подзалетев», ступени трапа
Мести во внеочередном наряде?

Где вы сейчас, крутые мореманы?
В каких морях на неотлучной вахте
У ЗУЛЬЦЕРов, БУРМЕЙСТЕРов и МАНов?
В грузу, в балласте, в чартере, во фрахте?

А, может, кто теперь стал сухопутным? -
Так, где-нибудь на речке отдыхая,
Вздохнет в порыве чувств сиюминутном
По той волне, которая – морская.

Отъезд под дождь, лить сутками привыкший.
И долго над деревней Озертицы
С дороги виден старый клен поникший,
Как опоздавший навсегда проститься.