Спокойствие и безмятежность

Утреннее солнце разбудило Его. Он просыпался долго. Отрывки приятного сна плавно прощались с его теплым мозгом, и, обещая в следующую ночь вернуться к нему обратно и снова быть с ним и держать его тоненькую ручку своими мягкими, теплыми и нежными руками...
Я приду этой ночью.
   Он открыл глаза, лучик света ослепил его, и он сразу же зажмурился.
   "Надо вставать, надо снова работать".
   Он работал каждый день, без выходных, секунды, минуты, часы, дни. Только работа, так же, как и все. Вожак говорил, что им надо утеплять свой Дом, делать его крепче, что б защитить их от всех ненастий, от врагов. И они работали, все время, осознавая, что когда они все сделают и все достроят, то смогут жить спокойно, не боясь ничего.
   Дом казался ему просто огромным, и в этом доме жили все его друзья, родственники, все те, кого он знал и не знал. Тысячи, десятки тысяч, миллионы, таких как Он.
   Выбравшись из дома, он сразу же пошел за толстыми бревнами, которыми они укрепляли свой  Дом. Хорошо, что не пришлось идти далеко, в сотни шагов от него их было предостаточно. Он взвалил себе бревно на спину и медленно двинулся обратно.
   День уже начался, и вокруг уже творилась привычная суета. Кто то носил воду, кто то прятал своих детей, кто то, так же как он, носил огромные бревна, настолько огромные, что если посмотреть сверху, то создалось бы такое ощущение, что бревно движется само по себе, без чьей либо помощи. Он положил бревно в общую кучу. Посмотрев налево, он увидел, как кто то несет на себе мертвое тело одного из бойцов. Нижней части тела не было, но тот, кто его нес, этого не видел и не знал, что его товарищ уже мертв. Ему всегда было больно смотреть на такие вещи, а видел он их по 50 раз в день. Кто то выживал, но большинство уже не приходило с поля боя. Он не знал, когда началась эта война, и не знал, почему она началась. И никто этого не знал, даже Вожак. Они просто воевали, так как знали, что они должны воевать. Вернее даже не воевать, а в большинстве случаев обороняться. Знал он только одно - что бы жить, им надо было вести эту войну. Но одну единственную вещь он никогда бы понять не смог - почему они воевали еще и с теми, которые были такие же как и он? Единственное различие между "ихними" и "нашими" был цвет кожи. У них он был красный, у нас черный. И еще они были сильнее, чем мы. И еще они были очень злыми.
   Чуть дальше он увидел как свои ребята расправлялись с каким то телом, которое пыталось посягнуть на нас. Даже невозможно было определить, кто это был, так как тело его было разодрано нашими защитниками, которые уже пожирали, в прямом смысле этого слова, своего врага. Он развернулся и пошел за следующим бревном.
   Он ходил туда и обратно. Туда пустой, обратно с бревном. Его тело уже двигалось само собой, как какой то отдельный организм, который Ему не принадлежит и живет своей примитивной и однообразной жизнью: дом - 100 шагов - бревно - 100 шагов - дом. Так бывало всегда. Когда работа только начиналась, он еще мог замечать, что творится вокруг него. Замечать, как кого то приносят в Дом уже мертвым, фиксировать это в своей памяти, переживать, ощущать тяжесть огромного бревна. А после трех часов беспрерывной работы он уже переставал все это воспринимать. Мозг уже отключился от тела и думал совершенно о другом. Не о бревнах, не о войне, не о Доме и даже не о своей жене, которой уже нет. Он думал о том, что как же все-таки прекрасно наверху, там, где по голубому полотну проплывают огромные, белые глыбы, которые живут какой то интересной жизнью. Глядя на облака, он думал, что это нечто живое. Такое белое, огромное, пушистое и мягкое, которое летит куда захочет, которое смотрит на тех, кто внизу и ласково им улыбается, продолжая свой тихий и спокойный полет. Для него они были олицетворением спокойствия и безмятежности. И он был почти уверен в том, что эти облака летят от зимы. Туда, где тепло, там, где нет холодных и воющих ветров. А те облака, которые не успевали долететь до тепла, замерзали и белыми кружочками падали на землю, и тогда он мог разглядеть их вблизи, но они уже были холодными и мертвыми. И каждый раз, когда он пытался отогреть хотя бы небольшой кусочек этого мертвого облака, оно почему то исчезало и превращалось в обыкновенную воду. Он не понимал, почему облако исчезало в тот момент, когда он хотел вернуть ему жизнь. Наверное потому, что оно считало Его не достойным для такого поступка. И никто не мог вернуть к жизни мертвые облака, все попытки сводились лишь к одному - вода. "Если бы я мог летать..." - думал Он, "Тогда бы, наверное, я смог бы уйти из своего Дома, если бы конечно мне разрешил бы Вожак. И тогда я бы тоже летел рядом с этими облаками, держась с ними за руку. Мы бы плыли вместе по голубому небу и рассказывали бы друг другу всякие истории из своей жизни, я бы рассказал им о своей жене, которая была мне так дорога, о своем строгом, но справедливом Вожаке, о своих друзьях, о всех всех необычных вещах, которые происходят внизу. Мы бы рассказывали друг другу забавные истории, и мы бы смеялись, и нам было бы хорошо. Мы плыли бы не спеша по небу, и наслаждались бы этим волшебным полетом..."
   Бревно вдруг слетело с его спины, и он пришел в себя. Вокруг он слышал крики и безумную панику. Вожак кричал, что надо немедленно бежать в Дом и прятаться, и чем быстрее, тем лучше для них же.
   Он не понимал что происходит: "Что же могло такого случиться, что даже Вожак был так взволнован???"
   Он почувствовал, как земля под ногами вибрирует. Как будто по ней били чем то очень тяжелым, следуя определенному такту. И когда он понял ЧТО все-таки им угрожает, Он замер на месте. В пятистах шагах от себя он увидел источник этой вибрации. ЭТО было настолько ОГРОМНЫМ, что он был просто заворожен им. Огромная плита вытянутой, овальной формы прикрепленная к еще более огромному "бревну", прямо на его глазах, с размахом опустилась на одного из его сородичей и в следующий момент, как из неоткуда он увидел еще одну такую плиту, он не успел даже подумать, что б спастись, как она с оглушительным грохотом опустилась на него. В следующий момент ему стало больно, очень больно и он провалился в тягучую и склизкую темноту.
...
   Он открыл глаза. Он лежал там же, где его и раздавили. Вибрирующие звуки все еще были слышны, но не так уже сильно. Он попытался повернуть голову. Это удалось с трудом и дикой болью. Вокруг него лежали его друзья, те, кого он знал и кого не знал. Огромное количество ему подобных. Он лежал и смотрел на них, на мертвых, тысячи мертвых, маленьких тел.
   Превозмогая боль в разбитой голове, он повернул ее в другую сторону и увидел это ОГРОМНОЕ создание, которое их всех убило. Он не видел ничего подобного в своей жизни, что было бы схоже с этим монстром. Это существо стояло на двух огромных ногах, которые росли из его туловища. По бокам туловища росли две конечности, причем на концах каждой из них было еще по 5 маленьких сгибающихся конечностей. Наверху туловища находилась голова, которая поворачивалась по своей оси то влево, то вправо. Существо остановилось напротив большого дерева и остановилось. Затем пятипалая конечность что то нащупало внизу туловища и резко дернуло со звуком, похожим на короткий и резкий звук трещотки: "ВЖЖ!"
   Он лежал на земле и смотрел на спину этого существа, которое начало выливать из себя желтую воду на стоящее перед ним дерево. Он помнил это дерево. В нем Он впервые познакомился с Ней, и в этом же дереве они прятали своих детей, и в нем же Она умерла, застряв в густой смоле. А рядом с деревом стоял их Дом. Сейчас он вовсе не был похож на тот громадный Дом, где жили тысячи его сородичей. Большие бревна, которые он носил и которыми укреплялся Дом, были разбросаны повсюду, втоптанные в землю. Еще не родившееся потомство, белыми крошечками лежало вокруг, тысячи мертвых тел, сотни знакомых и чужих - все мертвы.
   Большое облако проплывало над лесом и лениво смотрело вниз. Оно смотрело сквозь макушки деревьев и видело растоптанный муравейник возле дерева, на которое справлял свою нужду незнакомый человек. И еще оно увидело, как один умирающий муравей смотрел на этого человека, и что то странное и печальное происходило в голове этого муравья. Что то такое, от чего облаку стало очень Его жаль.
   Из Его крошечных глаз текли еще более крошечные слезинки...одна за одной. Он плакал не от боли, ее он уже не чувствовал, плакал Он от обиды и несправедливости. "Почему в этом мире я такой слабый? Почему я не могу отомстить за своих родных и близких? Почему мы должны годами работать, что б в один миг, что то более сильное и могущественное уничтожило наши дома и нас самих? Почему сильнейший всегда побеждает? Почему Я не сильнейший? Почему? Почему почему...почему..." одна за одной...одна за одной...
   Сквозь слезы Он посмотрел наверх. Как раз в этот момент по небу плыло большое, мягкое и пушистое облако. Оно плыло и улыбалось. Оно улыбалось Ему, а из Его глаз текли слезы. "Хочешь плыть со мной?", - вдруг спросило Его облако. Он скорее мысленно ответил, чем сказал вслух:
   "Да...я хочу быть с тобой...всегда".
   "Тогда давай мне свою руку и полетели...вместе."

- * * * -

   Они плыли вместе по голубому небу и рассказывали друг другу всякие истории из своей прошлой жизни. Он рассказывал о своей жене, которая была ему так дорога, о строгом, но справедливом Вожаке, о своих друзьях. И он даже не боялся зимы, так как ему сказали, что облака бессмертны и то, что он видел обычно зимой на холодной земле, были вовсе не облака, а просто снег.
   И так они плыли по голубому небу, смеялись, и им было хорошо. Два пушистых и мягких, белых облака, олицетворяющие спокойствие и безмятежность.