хвост павлина на раскаленной крыше 1часть

                «И  обновиться яко орля, юность твоя»
                псалом 102

                Времена идут,   
                жизнь меняется,
                а события все те же.
                ( из телефонного разговора)


                Пролог

  По бескрайней лесистой равнине, тяжко ступая, по прогибающейся земле, ехал великий богатырь Святогор на своем огромном жеребце Урочище, рожденном из гряды Уральских гор. И тяжко было носить великана матери-сырой земле, конь проминал среди лесов небольшие озёра, а стоянки разглаживали холмистые дали в равнины. Долог был путь в реке времени чудо-богатыря, он как огромная глыба лениво катился в стремнине этого невидимого потока, но всё приходящее имеет свой срок. Небо уже приблизилось к нему своим последним часом. И великан как бы, поминая свою мощь богатырскую, вдруг выхватил меч, и рассёк мощным ударом три огромных холма вдоль. И полетели как пух с одуванчика столетние дубы, и обнажилась плоть земли, аж до самого каменного ложа. Но отломилось у меча жало, и приткнулся конь, и надвинулось небо на богатырскую голову. И скакнул, заржав грозным гиком, пугая окрестную дичь, в последний раз жеребец,  сверкнули в лучах заходящего солнца, доспехи витязя и налитые кровью глаза жеребца, и рухнул он вместе с неразлучным конем, и приняла их мать сыра земля. 
  Растеклась по этим местам силушка  богатырская, и напиталась земля ею досыта, и вышли отсюда богатыри многие и великие. А где упал богатырь, стал монастырь, Святогорский под Псковом который, а где бил мечом последний раз протекла река, аж до Волги матушки.
И стал на берегу Москвы-реки град, ставший великим. 


«… во веки не забуду оправданий Твоих, яко в них оживил мя еси»
                Пс. 121
                Увертюра
- Интересно, в какой момент человек ощущает себя взрослым, - думал, глядя в зеркало на отражение худого, голого человека со длинными слипшимися седыми волосами.
  Поезд несся сквозь черноту туннеля, слегка освещенного белыми головками фонарей. Поезд несся и грохотал, как бильярдный шар по желобу в темноту, изгрызенного подземного чрева гигантского мегаполиса…
   В освещенном вагоне потихоньку тряслись люди, накрытые  размышлениями о разных заботах. Напротив Георгия Петрова тридцатилетнего безработного, сидели четверо, а пятый стоял, держась за поручень. Лицо каждого читался отпечаток его судьбы. Напротив сидел восточного вида полный человек стуча толстым пальцем по калькулятору, и озабоченно покрякивал что-то прикидывая. Рядом слева сидел строгого вида молодой человек с усталыми глазами,  он с легкой опаской смотрел, на окружающий его мир. А поезд мчался, и колеса изредка выбивали из рельс легкие брызги искр, прожектор головного вагона пробивал темноту пространства. Поток скорости присутствовал во всей, летящей колбасе состава и её пульсирующая мощь, придавала размеренность в размышления. Торопиться в поезде некуда он делает это сам. И у тебя есть возможность на какое-то время побыть наедине с самим собой. Эту возможность каждый использовал по-своему.
   Бабушка, сидящая напротив справа, дремала, уронив голову на колени. Георгий попытался подглядеть её сон и представил: бегущую по зеленому полю девочку, которая плавно бежала по огромному зеленому полю, где светило солнце и облака растворялись в бескрайней голубизне небосвода. На конце поля темнел еловый лес и зубчатыми вершинами упирался в небо. На опушке стоял бревенчатый домик с шиферной крышей, в нём было распахнуто окно с белыми занавесками. Под окном на скамье сидела женщина, это к ней  бежала девочка…
 Светящийся червяк состава, стал притормаживать на повороте, подъезжая к станции. Из-под колёс в черноту фыркнули фонтаны огня и жалобно заскрипели буксы.
 На станции, войдя в вагон, и пододвинув  восточного счетовода, уселась на скамейку парочка ещё молодых людей с пивом и книжками. Она в черном костюмчике с супермини, в черных колготках и черной сумочкой с ручкой из цепочки золотистого цвета и он был как-то одет. Откупорив пиво, и радостно галдя, они раскрыли: она женский роман, а он фэнтази, оба и уткнулись туда немедленно.
  Поезд стал опять набирать ход, углубляясь в туннель. Состав мчался, создавая вихревые потоки, которые закручивались внутри лабиринтов метрополитена. Один из потоков, закрутился и попал в воздухозаборник и помчался тугой спиралью вверх, скользя по почерневшей трубе наружу.
 Вырвался он на улицу через зарешёченную башню вентиляции, стоящую на краю дороги рядом было дерево, на котором сидела маленькая птичка и пела свою весеннюю песню. О радости бытия созданного Творцом, о солнце, тепле, растущей зелени и о сиянии распускающихся цветов, и еще о том, как хорошо жить в этот прекрасный весенний день.
  Ветерок окончательно вылетел, пошевелив отложения пыли на решетке, пройдя по свежести листвы и взъерошил перья на птичке. Фуить, фуить пропела она, ничуть этому не смущаясь. Протуберанец  смешался с весенними ветрами и попал на пустырь, с бурно растущей травой. На пустыре в белоснежном шелковом кимоно скользил, плавно перетекая, ушуист, сверкая на солнце пластмассовым лезвием телескопического меча. Ветер пошевелил красные кисти, прицепленные к ручке оружия, и полетел дальше, растворяясь в потоках воздуха.
   Высоко наверху он коснулся крыши, стоящего рядом здания. На чердаке сидел  киллер с винтовкой, снабженной оптикой и наблюдал движения внизу, время его жертвы ещё не наступило, и он изучал обстановку. Ветер скользнул сквозь слуховое окно, а киллер увидел в оптику ушуиста, и поймал его в перекрестие просто так. Сквозняк сдул пыль, лежащую на перекрытиях, и она обсыпала стрелка.
Ушуист почувствовал усталость и присел, задумавшись над красотой и мимолётностью бытия.
    Бабушка в вагоне, во сне добежала, до сидящей перед домом женщины. Та подняла глаза и улыбнулась ей приветливо.
- Мама, - сказала девочка и бросилась обниматься.
- Где ты так долго была? Я так соскучилась.
- Теперь мы не будем расставаться никогда, - ответила женщина.
Внезапно старушка в вагоне стала оседать на мужчину, сидящего рядом и разгадывающего кроссворд.
- Вам что плохо? - спросил он с удивлением.
 Бабушка побелела и осунулась, в вагонное окошко влетел поток воздуха и пошевелив её совсем седые волосы. Молодые люди, оторвавшись от пива и книжек, с участливым любопытством глядели на происходящее. Подошла строгая худая женщина, и с возгласом я медик, стала щупать пульс и слушать сердце.
Поезд мчался сквозь темноту, сверкая светом в вагонах, стуча на стыках, и загудел перед станцией.
   Киллер чертыхнувшись, отряхнул глаза и волосы, и опять поймал в прицел, уже сидящего, ушуиста. И внезапно оскалившись,  выдохнул и стал плавно нажимать спусковой крючок. Человек в белом кимоно встал и взмахнул мечем, острие сверкнуло на солнце, а пуля, попав в острие, рассеклась надвое, сбила лист на дереве, потревожив, поющую птицу и убила бабочку. Только что проснувшуюся и взлетевшую бабочку. Оставив от нее желтый фонтанчик чешуек  и два черных усика.
 Сильный удар, пришедшийся по мечу, выбил его из рук, ударив по ладоням поклонника востока.
 Два черных мерседеса, не останавливаясь, проехали по дороге, собираясь сворачивать к дому. Человек сидящий в одном из них с сухим хрящеватым лицом, был заказан киллеру. Он позвонив по телефону, и переменив решение, велел разворачиваться и ехать назад в центр.
  В головной вагон машинисту сообщили о смерти старушки и подъезжающий поезд, встречали люди в белых халатах с носилками. В вагоне царило горестное оцепенение, от прикосновения смерти.
  В русле реки времени, текущей из прошлого в будущее, стал, виден момент настоящего, душа ушла в вечность, а тело, оставшись, стало распадаться, дожидаясь Страшного Суда.