Сцена 2

По дороге из Парижа придворная карета Бима ломается, он и коза вынуждены совершать дальнейшее путешествие пешком. На своем пути они встречают аббата с ослом. БИМ, АК, КЗ.
------------------------------------------------------

КЗ*- Мой друг, смотри! Идут навстречу
Священник и его осел.
Не слышала ослиной речи
Я много лет, но раз уж свел

Меня с тем симпатяжкой случай,
То я его не упущу:
Задам ему вопросов кучу
Про короля и получу

Ослиную я точку зренья
И мнение о короле.
К ослам относятся с презреньем
Напрасно люди на земле,

Ослы такие же, как люди:
Упрямство и тяжелый труд –
Удел их одинаков будет,
Отличье в том, что люди лгут,

А ослики молчат покорно,
Когда их плетью иль кнутом
Стегают седоки по бедрам,
Все злобу вымещая в том…

Чтобы не тратить время даром,
Беру осла я на себя,
А вы с аббатом его старым
Обсудите Луи любя.

(Бим, предполагая, что старик священник плохо слышит, старается говорить громче и отчетливо чеканит фразы)

- Отец мой, добрая дорога
Вам в этот день и час, когда
Разбоя на дорогах много,
Как никогда...
Куда Ваш путь лежит?
(У аббата со слухом все в порядке, однако он немного картавит)
– В столицу.
Там держит кардинал Совет,
И мне положено явиться
Туда чуть свет.

- Я вижу, Вы совсем устали
От долгого пути.
– О, да!..
- И раз уж мы знакомы стали,
Давайте отдохнем тогда.

Тем более, Париж уж близко,
А Вам привал не повредит,
И ослик похрустит редиской,
С козой моей поговорит,
- Чего? (аббат явно не ожидал от козы таких способностей)
- Я говорю,
(Бим, попав в просак, подбирая слова, делает большие паузы)
Пусть аппетит...
Он утолит,...
Вписавшись в местный колорит,
С козой моей пощиплет травку,
А мы, присев на эту лавку,
С мольбой, как церковь и велит,
Словами обратимся к богу
И воздадим ему хвалу
За то, что есть у нас дорога,
По ней мы движемся к Нему.

- Сын мой, прекрасно это слово…
Как твое имя?
– Просто Бим.
- Мне будто бы оно знакомо,
- Отец мой, я простолюдин...

- Нет, нет! Так звали сына друга.
Он был обычным пастушком.
Теперь же – в королевских слугах
И пудрит щечки порошком.

(тяжело вздыхает)

Сбежал, семью свою оставив,
Отцу опорой был в делах,
Он этим так его состарил,
Что друг мой превратился в прах,

БИМ(испуганно)*- Он умер?..
АК*– Этот мир оставив,
Себя он богу посвятил…
(аббат, на секунду задумавшись, начинает свой монолог)
Сын мой! Нельзя стремиться к славе,
Она горит, как сто светил.
Как сто светил, она расплавит
Тебя и тех, кого любил,
«Любить не может тот, кто правит»,-
Понтий Пилат так говорил...
И сто свечей горели в храме,
Был ярок свет паникадил,
Вверху, над царскими вратами
Он, уходя, благословил
Людей любивших неумело,
Не рассчитавших своих сил,
Предавших душу ради тела,
Предавших тех, кто их родил...

Мой друг лишился сына Бима,
Как ночь теряет мотылька,
Что на огонь летит неудержимо,
Но будет пеплом после уголька…

(Бим, глядя вдаль, сквозь зрительный зал)

- Вы правы, пеплом посыпаю
Я свой вопрос о короле.
Теперь я только понимаю,
Что я плыву на корабле,
Таком большом, что мне казалось
Землею палуба его,
А вот сейчас взяла и сжалась, -
Я стал далек так от всего!..
Те мужики, что пьют в трактире,
Мне правды налили в стакан,
А я запел о знатном пире,
Стоял на том, как истукан,
Что наш король – источник блага,
Беда – лишь случай… Но у них
Другая жизнь, другая сага,
Они другой слагают стих.
Они земля, а я дрейфую,
Как лодка в океане лжи.
Я спал, а думал, наяву я!
(щипает себя)
Коза! А ну, давай скажи!

КЗ*- Меее, меее…

(Звучат раскаты грома. Всех мгновенно окутывает темнота. (10-15 сек.))