Неоперившееся подборка до 1998

***
Став отчаянней и строже,
заплатив по всем счетам,
мы вернемся, если сможем,
к нами пройденным местам.
К тем местам, что тем дороже,
что и жизнь и память - там,
(ах, как сложно, ах, как сложно!)
возвратиться - невозможно,
не вернуться - не по нам!
Снова в грусти и смущенье
возвращаться мы должны,
с этой жаждой возвращенья
мы уже обручены.
Возвращенье - как прощенье
за отсутствие вины.


Петербургская флейта

Эта флейта - ангел или демон?
По ночам над городом моим
Поднимается, как привиденье,
Папирос и паровозов дым.

И его «печальные поэты» -
Встанут ночью, подойдут к окну
Написать «прощальные сонеты»
И спокойно «отойти ко сну».

Только бродят бледные скитальцы
Сквозь причуды города ночного,
Да на тонкой флейте бредят пальцы,
Заклиная беса городского…


ТРИ СТИХОТВОРЕНИЯ О НОСТАЛЬГИИ

-1-

Синий сумрак опустился.
Обезлюдел грустный город.
Духота дворов вечерних
Выше всех сует и споров.

Тишина тягучих линий.
Лист в лицо ладонью прянет...
Тот правдивей, кто пустынней -
Не соврет и не обманет.

Не отпустит этот город -
Вот шаманит, вот смеется -
Где бы не жил пуст и горд ты,
Раньше ль, позже ль - отзовется

Не на улице пустынной,
А в гостинице постылой...

И комком подступит к горлу:
Эти улицы похожи
На далекий, горький город,
Мой единственный... О Боже!
И душа твоя сорвется
И забьется - в путь! туда!
И над городом зажжется
Как Полярная звезда...

-2-
Разговор с поэтом в эмигрантском кафе в Нью-Йорке

И столько тоски звериной
В мгновенно ожившем взгляде:
- Ты, правда, из Ленинграда?
Скажи мне о Ленинграде!
- Да что Ленинград? Холодный,
Стоит занесенный снегом
Над черною гладью водной,
Под черным декабрьским небом...
- Ах да! Ведь зима, и верно!
Должно быть, сейчас морозно?
- Да нет, но западный ветер
Из глаз выбивает слезы...
- Ах да! Ведь западный ветер!
А вслед за ним наводненье
В желтушном фонарном свете...
- Но это порой осенней...
- Ах да! Золотая осень!
И листья в грязь опадают,
А в августе падают звезды,
И все по звездам гадают...
- И что - желания сбылись?
- Сбывались, а как иначе?
- О чем тогда плачешь, милый?
- С чего ты взяла, что плачу?
Всего лишь - западный ветер,
Что с дальних летит предгорий...
- Но мы с тобой в Новом Свете,
Здесь ветры не пахнут солью,
И мята не пахнет мятой,
И яблоко - артефактно.
Но мы с тобой в Новом Свете,
И здесь не принято плакать.
О чем же ты плачешь, милый?
Что проще - взять и вернуться?
Орфеям моей России
Желание обернуться
Важнее всего на свете...
- Да что ты опять об этом!
Сказал же - западный ветер!
- С попутным западным ветром...

-3-

Не верьте, что есть ностальгия,
Есть просто - тоска о былом...
И воспоминанья живые
Вас тянут в покинутый дом.

Но там Вы себя не найдете,
Вы - больше не там и... нигде.
И лгут огоньки на болоте,
И нету следов на воде.

Не верьте, забудьте, засните,
Заполните дни суетой,
Не ждите от прошлых событий открытий, 
Здесь номер пустой.               

И, может быть, все обойдется,
А впрочем, совет - не совет:   
Никто никуда не вернется -
К себе возвращения нет...


Парижское

Нет, наверное, только Париж!
Не Мадрид - он просушен и звонок.
Не Венеция - вечный ребенок.
Не Нью-Йорк - он деньгами сорит.

Вековое безумье игры,
Единенье безверья и веры...
В наших двориках дремлют химеры,
Сестры тех, с Notre-Dame de Paris.

Кто придумал такой балаган,
Перепутал все стили и смыслы?
Только трутся бездомные мысли
Шерсткой кошек по нашим ногам.

Может все-таки что-то придет?
Может все-таки что-то наступит?
И мечты о Париже искупит
Петербургский холодный восход...


Антипарижское

 На Парижских проспектах - под тентом -
 Кофе пьют господа.
А на наших "першпектах" -
Погляди хоть куда -
Бледны, длинноволосы,
Все уже все равно,
Горечь вечных вопросов
Пьем мы вместо перно. 
И в дымке папиросы,
Голубом на просвет,
Этих вечных вопросов
Мы провидим ответ,
И на западных трассах,
Закурив "Голуаз",
То Камю, то Кортасар
Что-то пишут про нас...


A Job for Angels

Los Angeles
Your city is full of angels
Reading your thoughts
Watching your dreams
Telling them to one on Peter-and-Paul's
Who retells them to me
That's really a job for angels

Saaleck*

Du bist alt, meine arme Seele,
Folgst nicht gern. Viel hab' ich gesehen,
Bin durch viele Laender gerannt.
Du doch bleibst auf der selben Stelle,
Sitzend hoch auf dem Mauerrand.
_______________________________
* Saaleck - крошечный, буквально в две башни замок, построенный, как явствует из названия, в излучине реки Заале, в Тюрингии.


Das leere Haus

Wo sind die gestrigen Gespenster
Jetzt, bei dem ersten Morgenstrahl?
Wir sehn sie nicht durch nackte Fenster
Blindblickend an verschneites Tal

Das Haus sieht wohl keinen Morgen,
Erleuchtet aber nicht erfreut,
Wenn es in Einsamkeit verborgen
Von langvergessnen Stimmen traeumt.

Es traeumt vom stolzen Hausmeister,
Zwei alten Tanten, kleinem Kind...
Wir bleiben hier, zwei Gaestegeister,
Wenn wir schon abgefahren sind.


Die steinernen Engel

Sag' mir nicht,
dass die Stadt in der Nacht ist gefaehrlich
Wir, Schriftsteller und Dichter,
gehen wohl durch die dunklen Strassen,
von unseren steinernen Engeln
geschuetzt,
wissen nicht, was gefaehrlich ist
Was ist, naemlich, gefaehrlich
im vergleich
mit unserer steinernen Engel
Todbringendem Kuss.


Дорожная песня

Как миннезингер в старину
Брожу я налегке:
Полна котомка за спиной
И дудочка в руке.

И если, на исходе дня,
Придется в дом войти -
Вином попотчуйте меня,
И я спою вам, не тая,
Те песни, что сложила я в пути.

Так что же, дудочка, играй!
Мелодия проста!
Певцы приходят либо в рай,
Либо к прыжку с моста.
Что это - горы впереди?
Или течет река?
Ты погоди, ты погоди,
Не умирай пока.

Но кто-то скажет: "Ну уж нет!
Уж больно путь далек!
Ведь есть же где-то с детских лет
Любимый уголок?

Ведь нужен дом, друзья, семья,
Корова и петух!"
А я скажу им: Выбирай!
Тут уж одно из двух:

Или за кухнею следить,
Гасить за мужем свет.
Или дорогами бродить,
Где и дороги нет!

Конечно, может, в холода
Захочется домой...
Но есть большие города,
А в них - горячая еда.
Меня накормят и тогда
Мне снова скажут: "Пой!"

Так что же, дудочка, играй!
Мелодия проста!
Певцы приходят либо в рай,
Либо к прыжку с моста.
Что это - горы впереди?
Или течет река?
Ты погоди, ты погоди,
Не умирай пока.


ТЕАТРАЛЬНЫЕ ТЕНИ

-1-
Песенка актрисы перед занавесом

Хоть горсточку чуда
За горькую власть -
Подайте мне, люди,
Не дайте пропасть!
За боль, за ненастье,
За светлую страсть -
Подайте мне счастья,
Не дайте пропасть!
Вот я умираю
На ваших глазах,
Зову, проклинаю -
В огне и в слезах.
Чтоб не было страха
У вас в тишине,
Нам выпало плакать,
Сгорая в огне.
За силы, сгорая,
Молиться за вас
Подайте нам рая,
Не дайте пропасть!

И пусть мы вам, право,
Кумиры на час...
Воздайте нам славу
За горькую власть!

-2-
Presto

Ну что же, я сыграю честно.
Вот только б кончилось скорей
(Всем надоело! - выкрик с места)
Мое комическое presto
В чужой трагедии страстей.

Да, "мы актеры, жизнь - театр",
Себе мы сами пишем роли.
Но как ты различишь, чудак -
Где друг твой - лжец?
Где честный враг?
Как отличить любовь от боли?

Но мне-то что? Играю честно
И с каждым мигом все больней.
Смеются мне в лицо, и тесно:
Нет воздуха, любви и места,
Чтобы сыграть хотя бы presto
Трагикомедии моей.

-3-

Вот так театр!.. Рукоплещите, стоя!
Борьба умов, смешение эпох.
Освободи, устал я быть героем,
Хотя не так уж был спектакль плох.

Мы изыгрались, или изыграли
Самих себя с течением веков.
А может быть, мы попросту устали
От тайн, обманов, масок и оков.

Самих себя из тысячи слепили,
Одели маску, и готов актер.
А может быть, мы попросту остыли
К самим себе, кем были до сих пор.

Так что же, маску снимем или сменим,
Попросим погасить юпитера.
И может быть, мы, наконец, оценим,
Что было - мы, а что была - игра.

Но вы-то нам рукоплещите, стоя.
Ах, вам-то что? Театр вам - царь и бог!
Видать, не так уж был спектакль плох,
Коль повод дал поплакать над собою.

-4-
Песенка шута

Мы думаем, что маски одеваем.
Но нет! Это они овладевают
Умом и телом, душу нам тесня.
Мы думаем, что маску снять мы можем.
Иные уже пробовали, что же?
Снимают маску только вместе с кожей.
А нет, так и вообще - не могут снять.

О как нам льстит, что мы играем роли!
Не ведая, как мы близки от боли -
Узнать, что маски к телу приросли.   
Мы думаем, что сами роли строим.
Как будто мы не знаем, что порою
За нас решают наши же герои,
Которых мы себе изобрели!

Вот тут-то кое-кто и замечает,
Что маски от лица не отличает...

-5-
Песенка Измайловского садика

Брось ты, не умирай -
"Ах, Измайловский садик!*"
Твой потерянный рай,
Портативный твой адик.

Что греха здесь таить:
Было дело - мечтала.
Но пора позабыть -
Измечталась, устала.

Столько раз, когда здесь
Этот воздух вдыхала,
Сверхбризантную взвесь
Между сценой и залом,

Так тянуло сюда,
Не пускало отсюда.
Но уже никогда
Не была и не буду.

Бедный мой духовник!
Моих духов создатель!
Этот садик - дневник
Моих мелких предательств:

Сколько раз приходить
Зарекалась, и снова,
Только дернут за нить -
И нарушено слово.

Никогда, вот беда!
Здесь своею не буду.
Вот и тянет сюда...
Вот и гонит отсюда...
_________________________________
* В Измайловском саду в Петербурге находится "Молодежный театр", самое мое любимое "пустое пространство" этого города. В антракте (раньше во всяком случае) можно было выйти в сад. В общем и целом, это стихотворение своего рода конец моего романа с театром и театральной темой. Хотя... темы имеют обыкновение возвращаться.

False Prophets Confession

Oh, I am such an absent-minded person…
My mind is absent here, present… where?
Among the myriad of far-forgotten questions,
That can't be answered
By anyone, who has my heart and fate
But what's the use of answering those questions?
Just speak them off to rainy autumn night
And go away forgetting and forgotten
By those, who used to listen to your lies.


***
Не бередить былые раны
Учили мудрые мужи.
Давали сладкие обманы
Вина, безверия и лжи.
А я их слушала и дула
На пальцы, и как будто нить,
Воспоминание тянула,
Чтоб об ушедшем не забыть.
Я их была мудрей. Я знала
(Вот несвятая простота!),
Что все мои былые раны
Не так страшны, как пустота.


Пустому дому

Здравствуй, дом мой пустой,
Здравствуй!
Ты меня на постой
Пустишь?
Я вступаю в твое
Братство -
Тех, кто песни поет
В грусти.

Так и я, как они,
Билась
И считала все дни,
Встречи.
Но на все здесь твоя
Милость,
Говорят, пустота -
Лечит.

Принимаю твое
Рабство!
Проклинаю твою
Пустынь!
Здравствуй, дом мой пустой,
Здравствуй!
Ты меня на постой
Пустишь?..

***
Курить на остановке, ждать трамвая,
Цепляться за случайные услады, -
Вот это - жизнь, которую я знаю.
И кажется, что большего - не надо.

Искать в трамвае - счастья на билетик,
А в разговоре - страсти на секунду,
И знак судьбы искать в случайных встречах,
И превращать предчувствия в причуды.

Играть словами и играть судьбою,
Играть с друзьями и играть с собою.
И со свету саму себя сживая,
Все удивляться, что еще жива я.


***
Тебе объяснить себя -
хотела бы - не могу.
Я ветер в ночных степях,
Не знаю, куда бегу.

Я опустошенный дом,
Где лишь темнота и страх.
И даже моя любовь -
Лишь эхо воды в руках.

Мне имя ветров - Не та,
Мне душу звезда сосет. 
Кто это не испытал,
Тот этого не поймет.

Слова мои - бред, пустяк.
Я - прах веков на ветру.
Еще вот так, как сейчас,
Подумаю...               


***
Как смешно!
Так смешно, что расплакаться хочется.
А молчать - не грешно,
Но почти невозможно... почти...
Говорить ни о чем и уйти.
И захлопнется форточка
Сквозняком. Или просто...
А впрочем, уйти и уйти.
И куда - неизвестно, но надо.
Губною помадой
на стекле нарисовано солнце
в форме сердца.
Оловянного сердца Счастливого принца,
гулко треснувшего на морозе.
Осторожно, не трогайте!
Оно же горячее!
Зайчики
прыгают по стеклу...

***
О ты, с холодным царственным лицом,
какое над тобой царит проклятье?
Что ищешь ты в постели, залитой
тоской и потом, и в моих объятьях?

Какие думы тайные твои
парят над тел предательским скольженьем?
Ты вся, как воплощение любви,
но ты же вся - любви опроверженье.

Какой, скажи, какой ты видишь свет?
Какому звуку преклоняешь уши? 
Какому черту продала ты душу?
- Ищу любви, которой в мире нет...


***
Ты приходишь, как ветер, и меня озаряешь, как солнце.
Сколько смысла в сравненьях банальных, когда о тебе говорю.
Я мечтала влюбиться в какого-нибудь незнакомца,
И мое пожелание сбылось, что делать теперь?..


...и забудь

Поцелуй меня и забудь...
Поцелуй меня и прости...
Мы уедем куда-нибудь,
Чтобы ночь провести в пути.
И за час до начала дня -
Оба хрупкие как стекло -
Хоть на миг полюби меня...
Пока солнышко не взошло.


Попытка ревности
А.М.

Говорила мне старуха, что привыкла ворожить:
"Кто оденет колокольчик - от тебя не убежит".
Но с улыбкой принял дар ты,
Покачал его рукой
И тотчас моим подарком
Хвастать побежал к другой.


***
- Что эта близость между нами?
- Что хочешь, только не любовь.
Зачем бессвязными словами
Ее выбалтываешь вновь?

- Но это пагубное сходство,
Зеркальность наших губ и рук?
- Всего лишь братство и сиротство,
Не более того, мой друг.

- Но если все же мы так слиты,
Что ясновидим сквозь черты?
- Увы, лишь детская защита
От пустоты.


***
А.М
"Сознание ошибки мучительно пронзило его:
все-таки это любовь, как несправедливо, что
она его сестра. Какая потеря, какая беда".
Грэм Грин "Меня создала Англия"

Ты можешь любить другую,
И я могу быть с другим.
Уедешь в дальние страны,
Воротишься невредим.
Тебе обо мне не вспомнится,
И я о тебе забуду.
Ну, разве, может быть, изредка
Вкупе с прекрасной юностью
Припомнится что-нибудь.

Но это не самое страшное,
А страшно,
что вдруг,
при встрече,
представь, при случайной встрече
и, может быть, даже семьями...
Не знаю словом ли? Жестом?
Провиденьем? Ощущением?
Но, по каким-то нам лишь
Сто лет как известным фактам,
Мы вдруг поймем, что все пять чувств
По-прежнему в нас едины...

И я подумаю снова, что мы - лишь памятник Фаррантам,
Но ты и тогда, я думаю, еще не прочтешь Грэм Грина...


Прокрустово ложе
А.М.

По живому, с клочьями кожи,
Отрываю тебя по частям.
Ты - мое Прокрустово ложе,   
Мне одной построенный храм.

Тело в ссадинах и кавернах
От не мне назначенных лож,
Но и ты никому, наверно,
Так кромешно не подойдешь.


Я ведь сильная...

Я ведь сильная, можно бросить,
можно в грязь втоптать - прорастаю -
и предать меня - не боюсь.
Я ведь сильная - не растаю.
Я ведь сильная - не растаю...
Не бросай меня! - умоляю,
И сама над собой смеюсь...

Уже даже и не ревность

Забуду
обиду и ревность у ваших дверей.
Не буду,
поверьте, завидовать вашей жене.
Поверю,
что вы с нею пара на "ять",
За дверью
всех стану я в том уверять.
Тоните
в ее темноты не видавших глазах,
Тяните
ее к простоте - ничего не сказать.
А жесты,
ах! ваши привычно легки
Средь жести
ее вас обнявшей руки.
Святая
тоска - повторение тем...
Ушла я.
Не бойтесь, теперь насовсем.


***
За эту ненависть мне жаль тебя вдвойне.
Будь тот блажен, кто может ненавидеть.
Ты все равно не смог меня обидеть,
Как не сумел узнать меня - во мне.


Диалог двух глухих

ОН:
         Хорошенькая как любовная строка,
         Коротенькая как обрывочек записки -
         Улыбочка твоя близка и далека,
         Предчувствие игры, в которой нету риска.

         Ты - милая моя, но чересчур проста.
         И голову дурить тебе - одна причуда.
         Улыбочка твоя близка и далека,
         Не обижать тебя я обещать не буду.

         Беспомощная как открытая рука,
         Прелестное дитя с фигурой одалиски.
         Душа твоя моей безмерно далека,
         Но тело, уж прости, неотвратимо близко.

         Я выброшу тебя, когда ты надоешь.
         Зачем же так ко мне ты ластишься упорно?
         Нет дела до твоих несбыточных надежд
         Тому, кто сам в плену своей печали черной.

         Не знаешь, что сказать? Ах бедная душа!
         Запуталась в конец в моих тоскливых бреднях!
         Но жалости к тебе во мне нет ни гроша,
         И этот поцелуй, ты знаешь, не последний.

         Улыбочка твоя близка и далека...
         Прекрасная игра - без страсти и без риска...
         И утром на столе последняя строка
         На мелкие клочки разорванной записки:
         "Ты - милая моя, но чересчур проста..."

ОНА:
         Все проходит на свете, а значит - проходишь и ты.
         Моя жизнь утекает, как кровь из отворенных жил.
         И я знаю, что нету смешней и нелепей мечты,
         Чем мечта, чтобы ты вдруг со мною и счастливо жил.

         Называешь глупышкой и втайне сочувствуешь мне...
         Я умней, чем кажусь, и гораздо сильней, чем кажусь.
         Я забава тебе на минуту, а ты мне - на две,
         Оттого-то совсем... Я СОВСЕМ НА ТЕБЯ НЕ СЕРЖУСЬ.


Кресло

             И снова тоска открывает двери,
             И ветер заходит, садится в кресло
             И ей говорит: "Я тоске не верю…"
             "Ах, да? Подумайте… Как прелестно…"

            А следом вползает туман холодный
            И лижет руку ее языками, 
            И, словно брильянтами, пылью водной
            Ее безучастную осыпает.

            И ветер уходит, не хлопнув дверью,
            Ласкает туман ее злое тело,
            И шепчет она: "Он сказал - не верю,
            А я мечтала… А я хотела…"

            Но только туман был с ней до рассвета,
            А утром, пока они не проснулись,
            Холодные губы ночного ветра,
            Прощаясь, теплой груди коснулись.

            Проходят дни, а потом недели.
            Короткий сон любви безответной.
            И снова она открывает двери,
            И снова тоска открывает двери…
            Но кресло пустует, пустует кресло…


***
        О честолюбие, ты грех моей души!
        И ты ж - ее единая надежда.
        Ты оживляешь даже камень, прежде
        Могла любовь... Теперь - ищи-свищи...


Подражание Марине Цветаевой

             Беру - не глядя, так же, как даю,
             В раю или в кладбищенской ограде
             Воздастся мне за то, что Христа-ради
             Колен перед дающим не клоню.

             За то, что нет ни совести, ни чести,
             За слишком острый ум, за слишком ясный взгляд,
             За то, что не прошу и не гнушаюсь лести,
             И не боюсь кладбищенских расплат.

             За всех моих речей витиеватых
             Самою мной забытые слова,
             За то, что здесь, как вы, жила когда-то
             И до сих пор жива.

             О, попросила б, чтоб меня любили
             За то, что я умру.
             Но нет. Свечу не ставьте на могиле -
             Задует на ветру.


***
Вы представляете курицу - цыплятами табака,
И яйца она несет (Конечно!) под майонезом.
А у меня под кожей -  листья и облака,
И весь Ваш ПОЛЕЗНЫЙ ОПЫТ - мне бесполезен.

У Вас есть ЧЕТКИЕ ЦЕЛИ, вы знаете - НАДО БИТЬСЯ,
Начитаны, энергичны… А я - прошлась по верхам.
Зато - я знаю, зачем на север вернутся птицы.
И я - объясненье легендам и толкование снам.

Вам надо ДВИГАТЬСЯ ДАЛЬШЕ, а я блуждаю без цели,
А я - вдыхаю дома и выдыхаю - стихи.
И если бы альтернативность мою вы признать сумели,
Я стала бы Господом Богом и Вам простила грехи.


***
Но если одиночество - беда,
Зачем я так люблю его тогда?
Зачем мне так легко надоедает
Пустых бесед пустая череда?

Но если одиночество - мечта,
Откуда складка эта возле рта,
А в ней зародыш старости -  усталость?

Но если одиночество - мечта...
Но если одиночество - беда...
Все - суета...
А впрочем, суета?
Как будто что-то мне еще осталось.


***
          И я, условий всех не принимая,
          охвачена предчувствием тоски,
          подхваченной как зимний грипп - в трамвае...


Автопортрет в 5:30 утра

   В моем доме, где окна открыты двум третям ветров,
   белой ночи и хмурому дню - принимать half'n'half по утру,
   по пустым коридорам проходит рассветный озноб,
   поучая науке ухода как мудрый гуру.

   Если я заведу себе кошку, будет зваться - «тоска»,
   чтоб вот так, ощутимо, свернувшись на кресле клубком,
   чтобы в ласковый мех, а не в голый уют косяка,
   я могла прижиматься горячим горячечным лбом.


   В приоткрытую форточку вытянет дым сигарет...
   Ты похож на аквариум, мой обезлюдевший дом.
   Как вода из-под крана тебя наполняет рассвет.
   И сама я - печальная рыба за тусклым стеклом...


***
Меня несет чумная блажь,
Сама не ведаю куда.
И весь мой внешний эпатаж -
Лишь иноверсия стыда.
И я блистаю и бешусь,
И я безумствами полна.
Но, боже мой, какая грусть
В глотке вина заключена...


Молитва в троллейбусе

        Слишком долго ждала, о Господи,
        А теперь устала -
        Не хватает огня, и в голосе
        Не хватает металла.
        Не смогу убедить,
        Ибо сама не верую больше...
        Мне пора выходить,
        До свидания, Боже...


Точка зрения

Я видела мало,
Я не стояла на крыше мира
И не видела, какая огромная наша земля,
И как плавно она закругляется,
Убегая от меня
Вдаль.
Я видела много,
Ночью
Я стояла посередине поля,
Глядя в небо, с которого падали звезды,
И видела, какая маленькая наша земля,
И как резко она закругляется,
Убегая от меня
Вниз.


Жалко!

         Господи Боже!
         Жалко!
         Всех болезных,
         всех кошек облезлых,
         неразумных,
         безумных,
         несчастных,
         нелюбимых, не любящих страстно.
         Всех, уставших от битв и побоев,
         обозленных
         неправой судьбою,
         упоенных
         бесовской удачей,
         всех мечтателей,
         плачущих - всех.
         Жалко!
         Всех до боли губу закусивших,
         не простивших
         обид пустяковых.
         Всех безбашенных и бестолковых.
         Дай им, Господи, легкую долю!
         А всего поболе -
         сохрани больше их болеющих -
         жалеющих...


Night in the Country

    Boredom and freedom
    Night in the country
    Apples of wisdom
    Strawberry phantoms
    Mushroom from "Alice" -
    Which side you'll be choosing?
    Boredom of gaining?
    Freedom of loosing?
    Over the pine-trees
    Sky's magic cristal
    God save the crying
    Loosing and missing


Стихотворение с цитатой

       - Ну что, опять мечтаешь о былом,
       проглатывая горькие слова?
       "О чужеземка, ты слывешь пророчицей,
       Но прошлого предсказывать не нужно..."
       И что мне делать с тем, что ты права?
       - Какой упрек прекрасный, ты подумай!
       И как всегда приятно упрекнуть,
       Когда помочь никто уже не может...
       "Смерть вижу, Трою вижу я в огне..."


Рыцарский романс

О как вы прекрасны, чего же тогда вы боитесь?
Что ищете взглядом, от солнца глаза заслонив?
Мадам, обернитесь, взгляните как черный ваш рыцарь,
Как верный ваш рыцарь приносит вам розу любви.

Не так все ужасно - и он победит на турнире,
И к вашим ногам он положит победы, бои.
Мадам, торопитесь, приносит он лучшие в мире,
Последние в этом сезоне вам розы любви.

Вы ждете другого? Я понял... Ну что же, дождитесь...
А рыцарь поедет прославить вам имя и честь,
Ваш непобедимый, проверенный черный ваш рыцарь -
По торной дороге, где выбор - бесславье иль смерть.

Он бился за вас, спал укрывшись дождями тугими,
С коня не слезал, забывал он про раны свои.
О как был бы счастлив он, если б его вы любили!
И стали бы розы любые, как розы любви.

"Совсем ведь мальчишка, а как он отчаянно бился!
И умер на полном скаку", - и стрелки подошли,
И взяли его, загорелые вытерев лица,
И прямо в доспехах лицом на восход погребли.

Вы счастливы с мужем?.. Ну что же, спокойно живите,
Его позабудьте... Уже позабыли?.. Увы...
Какой же был глупый, отчаянный черный ваш рыцарь,
Принесший последнюю в прошлом сезоне вам розу любви...


Маленькая ведьма

   Сто бесов в корзинке,
   Лоснятся их спинки,
   И рожки остры.
   Ты их выпускаешь
   И с ними летаешь,
   Ночные пугая костры.

   Весеннюю зелень
   Кидаешь ты в зелье,
   Часами сидишь у огня.
   В руках растираешь
   И в жар опускаешь,
   Цыганским браслетом звеня.

   Сто бесов в корзинке...
   К утру на перинке
   Свернешься поспать.
   Герань на окошке,
   И явится кошка,
   Чтоб люльку с ребенком качать.

   И, дремлющей, мнится,
   Что мчится к ней рыцарь,
   Ночное ее божество.
   Лукаво смеется:
   Коль рыцарь вернется,
   Она не отпустит его.

   Но стежки укрыты,
   Дорожки забыты,
   И в гости никто не придет.
   И только усталый
   Петух запоздалый
   Три раза зарю пропоет.

   Сто бесов в корзинке
   Свернулись на спинках,
   И в люльке ребенок сопит.
   А та, что летала,
   Их всех сосчитала
   И шалью накрылась - и спит.


Средневековая песенка

      Дай, рыцарь, дай,
      о дай мне руку!
      Я нагадаю не печаль,
      а лишь разлуку.

      Дай, рыцарь, дай!
      Взгляни мне в очи!
      Ой, что-то страшно мне тебе
      пророчить...

      Дай, рыцарь, дай,
      твой лоб разгладить.
      Ой, я боюсь, тебе с судьбой
      своей не сладить.

      Губы в огне.
      Взгляд твой печальный.
      Дай руку мне!
      Дай на прощанье...


***
      Холодная весна,
      Прозрачная как спирт.
      Голодных воробьев
      Помойно-сладкий пир.
      Набор случайных слов -
      Весь алфавит в пыли.
      И синяя луна,
      Забытая людьми.

      Ах, синяя луна,
      Горящая как спирт,
      Волнует нашу кровь
      Туманным сном Дали.
      Замерзшая страна,
      Но из последних дыр -
      Голодная любовь,
      Забытая людьми.


Заметки на полях весны
Вите

1.
Домашнее заданье страсти:
Заснуть вдвоем в одной кровати,
Чтобы проснуться на рассвете,
Подобно ангелам и детям -
Глаза в глаза и губы в губы...

2.
Ларек на площади завален
Моделями самолетов.
По ночам ему снится,
Что он летит на пластмассовых крыльях...

3.
Одиночество ждет
На эскалаторе, уходящем вниз...
Прогноз погоды на утро:
Солнце и слякоть.
Ты провожаешь меня до метро,
Чтобы продлить процедуру прощанья.
Поцелуй на глазах у угрюмой лоточницы.
И еще немного постоим рядом.
Ничего не говори. Ты знаешь:
Одиночество ждет
На эскалаторе, уходящем вниз...

4.
Я раньше не знала,
Как пишется слово "покой"...

5.
Мертвый голубь
На подтаявшей льдине канала
Лежит, неестественно вывернув крылья,
Как Дэвид Боуи
На белом кафеле обложки "Lodger"...

6.
Смотрю на мир твоими глазами,
Потому что своими - смотрю на тебя...

7.
Снег притворяется,
Что вернулась зима...


***
Пока еще холодная погода,
Но не январь, другое время года,
И в облаках проглядывает синь.
И то, что у меня под сердцем зреет,
Меня совсем не делает мудрее,
Я чувствую себя, как фея Динь.

Ведь все мои знакомые мальчишки -
И сами, в большинстве своем, детишки,
И вовсе не спешат большими стать.
И я не принимаю участь Вэнди,
Пускай себе летает мой наследник,
Но мне то - почему же не летать?


Немного тоски по себе прежней

       Немного тоски по себе прежней,
       Никому, в том числе и себе, не нужной,
       Редко - бережной, еще реже - нежной,
       По себе - скучающей и недужной.

       Но зато, о себе - летящей в небе,
       Но зато, о себе - поющей с ветром,
       Не заботящейся о воде и хлебе,
       Хороводящейся с лунным светом.

       О себе - ладонях открытых чуду,
       О себе - бездетной и незамужней,
       О такой, какой я уже не буду:
       Никому, в том числе и себе, не нужной.


ЧЕРНЫЕ СТИХИ О ЛЮБВИ
Вите

Вырвалось...

1.
Что за судьба у поэта -
Даже в горе
Говорить стихами!

2.
Все у нас теперь -
сплошное "не"...

3.
Самое страшное -
что небо не обрушилось.


Мечтали о лете...

       Мечтали о лете,
       И вот это лето пришло,
       И стало на свете
       Тепло, мой любимый, тепло.

       Родные на даче.
       Ребенок уснул за стеной.
       Ну вот я и плачу -
       Зачем мне все это одной!

       За хмурым закатом
       Наступит такой же рассвет.
       И нет тебя рядом,
       И вовсе нигде тебя нет.

       Уж так получилось,
       Случилось - как будто вчера.
       Рассветную сырость
       Одной мне глотать до утра.

       Дымок мой растаял.
       Сереют уже облака.
       Твой дух, пролетая,
       Глядит на меня свысока. 


Короткое - тебе на ту сторону

1.
        Как невоплощенными мечтами,
        Я укрою твой последний дом, мой милый,
        Первыми весенними цветами.
        Их бы в руки, а не на могилу…

2.
        Скажут - черная ведьма в могилу свела,
        Белой страстью последней - спалила до тла.
        А про то, что я верной женою была,
        И не вспомнят. Такие дела.

3.
        Все думаю: "Вот-вот придет".
        И не спешу убрать посуду.
        И самый лучший бутерброд
        Накрою блюдцем и… забуду.

4.
        А я все открываю двери,
        Хотя стучит в них только дождь.
        И я не верю… Я. НЕ. ВЕРЮ.
        Что никогда ты не придешь.

5.
        Провожая, смеялась вслед -
        Не на сто же прощалась лет.
        Уходя, не махнул рукой -
        Ведь не смертный же ждал покой.
        "Поскорей приходи домой…"
        И, не глядя, в ответ: "Да-да"…
        И не ведали мы с тобой,
        Что прощаемся навсегда.

6.
Я писала: "Не ставьте свечу на могиле,
Ветер дунет - задует. Свечи - не хочу*"
О, как скоро сама я об этом забыла,
На могиле твоей зажигая свечу.

Ну, задует и пусть, я свечи не жалею,
По сравненью с тобой, не ее же мне жаль!
А ее огонек, может статься, согреет
Немудрящим теплом твою черную даль.
_________________
* - ссылка на более раннее стихотворение "Подражание Цветаевой", где есть строчка: "Но нет, свечи не ставьте на могиле - задует на ветру".


Два сфинкса

Два сфинкса: один черный, другой белый** -
Как инь и янь, как ты и я.
И ничего здесь больше не поделать -
Учусь терять.

Мы так с тобой ходить сюда любили,
Сидеть на них верхом.
Два сфинкса: один - уголь, другой - иней...
Мы больше не придем.

А ты сказал: "Зимой, наверно, мерзнут..."
И фраза мне запомнилась твоя.
Два сфинкса: тот - живой, а этот - мертвый,
Как ты и я.

Но вот уже опять настало лето,
И приняла земля твой бедный прах.
Два сфинкса: один - здесь, а другой - где-то
В иных мирах.
___________________
** - Два сфинкса, один из которых белый, а другой - черный, действительно стоят у спуска к воде на Каменном острове в Санкт-Петербурге.


Жить в эпоху перемен
«Чтобы тебе жить в эпоху перемен»
Китайское проклятие

Потихоньку привыкаешь
Жить в эпоху перемен:
Жить ребенком, жить стихами,
Ничего не ждать взамен.

Что тебе никто не нужен,
Привыкаешь повторять:
"Потеряла уже мужа,
Больше не хочу терять".

Привыкаешь быть домашней,
Не Снегурочкой в снегу.
А о той себе, вчерашней,
О счастливой - ни гу-гу.

Лишь прорвется без причины
Сквозь рассудка цепкий плен:
"Боже мой, не дай хоть сыну
Жить в эпоху перемен".


О счастье - вначале...

Вся жизнь из осколков, как Спас на крови,
Но храму таким быть и предназначали!
Два раза я пела о нашей любви:
О счастье - вначале, в конце - о печали.

Что вспомнить? Весны прошлогодней дурман,
А может быть, ночь, когда сына зачали?
О как мы друг друга сводили с ума!
О счастье - вначале, в конце - о печали…

Мы равно делили реальность и сны,
Нам "многие лета" на свадьбе кричали.
Быть может, мы впрямь были "Богом даны"…
О счастье - вначале, в конце - о печали…

Но глупые дети, от счастья пьяны,
Забыли мы ту, что стоит за плечами,
Что все мы под Богом, что все мы должны…
О счастье - вначале, в конце - о печали…

И я бы тебе приказала: "Живи!",
Но мертвых уже не поднимешь речами.
Я пью до дна память о нашей любви,
В конце - о печали, печали, печали…


Заигрываем со смертью...

Заигрываем со смертью,
Как это свойственно художникам и поэтам -
Обсуждаем ее, изображаем, пытаемся описать...
В глубине души не веря, что это может произойти с нами
Или с кем-то, кто близок нам…
Говорю, что не могу жить без тебя -
Знаю, что буду,
Только не знаю как…
Погружаясь в сон, маленькую смерть,
Приближаюсь к тебе…


***
         Слишком много воспоминаний
         Сторожат за углами зданий:
         В летнем парке ночью вино.
         В "Спартаке*" чудное кино.   

         Слишком много воспоминаний...
         Есть совсем уже без названий,
         Просто - ждут, чтоб в меня войти
         И погладить кошачьей лапкой,
         Уколоть шерстяною шапкой,
         Захрустеть, как снежок в горсти.

         Слишком много воспоминаний -
         Не рыданий. И не терзаний.
         Ничего ведь не изменить.
         Вспоминать? О, я вспоминаю!
         Точно бусы перебираю,
         У которых порвалась нить...
______________________________
* «Спартак» - помещавшийся в здании лютеранской церкви Св. Анны кинотеатр в Санкт-Петербурге, в котором в описываемый период демонстрировались фильмы из коллекции Госфильмофонда.

***
            То-то взвоем теперь: "Живи!"
            Но ответ проступает во мгле,
            Что не хватит посмертной любви,
            Чтоб тебя удержать на земле.
            Надо было - любить живым,
            Надо было тогда, тогда...
            И проходят путем своим
            Мимо кладбища поезда.


***
        За былые ошибки расплатимся страшной ценой,
        Может, просто расплачемся, может, заплатим сполна.
        Мне уже не впервой оставаться навеки одной,
        Это даже немножечко странно, что я не одна.

        Это даже немножечко страшно, но тихо! Молчок!
        Обсудить все успеем, когда перестанем любить.
        Когда мудрые норны отложат усталый крючок
        И, носок довязав, оборвут надоевшую нить.

        И она полетит высоко-высоко в облака,
        Вот тогда бы и крикнуть, но слова сказать не смогу.
        Посмотри, мой любимый, вот млечная наша река,
        Ты на верхнем ее, я на нижнем ее берегу.