Мой бес

Кто-то скажет это бредни
Кто спишет на усталость
Со мной случилася намедни
Вот какая странность:
Негаданно, нежданно
Во внутрь из телес
Моих проник незванно
Тайком какой-то бес.
Настырное создание
И он во мне как дома,
С ним мое сознание
Раздвоилось в оба.
Себя зовет нахально
Мое второе Я,
Избыточен вербально
Болтливый до нельзя.
В речи безумолку
Один и без затей
Лейтмотив про телку,
Как вставить ей скорей.
И в этом он не слаб
Профессор по соитию
Все знает он про баб.
Как будто по наитию.

Во мне не просто баламут –
Знаток идеологии
Он провоцирует на блуд
Переходящий в оргии.
Если диспут про любовь,
Любую без оглядки
Аргументом из штанов
Он ложит на лопатки
Бес во мне не рядовой,
Так подкован дюже
Он закулисы мировой
Тайное оружие.
Второе я в моем сознании
В их чинах в высоком звании,
По иерархии Вашингтона,
Он грозный ебарь Пентагона.
Что это точно ихний Штирлиц.,
Ясно дальше станет всем,
И не шестерка, проходимец,
А резидент и 007!
С ним не поможет - трижды сплюнь
Молю спаси я Бога:
Мне «два в одном»  - я не шампунь,
Мне Боже, это много.

Стелет мягко он, ханыга,
Даром вражеский агент,
И в строку не вставишь лыка –
Эрудит, ну спасу нет.
Аморал и страшно ловок,
Цепок, въедлив словно вошь,
В арсенал его уловок
Входит грязный охмурежь.
У него и кнут, и пряник,
Речист, хитер апологет
От воздержания, охальник,
Пугал, что стану импотент.
Он день, и ночь неугомнный
Во мне зудит:"ты, что дурак?
Уже и так проходят годы
Их не вернешь назад чудак!
Не хорони себя до срока,
Никто не знает ведь ответ,
Есть ли жизнь там, после гроба,
Как на Марсе, или нет?»

Не избегая острых тем,
Он про обещанный Эдем,
Утверждает и всерьез,
Что это сказки и ****ежь,
Что наша там реинкарнация
Ложь попов и провокация.
Что «С городов и разных весей
Клерикалы всех конфессий
Собирая бабки в кассы
Беспардонно дурят массы.
И с присущим им цинизмом
Армагедона катаклизмом
Всем угрожая нагло врут,
Что зачтется в Сташный Суд
Для отмазки со сторицей
Каждый взнос небес царицей.
И пугают, мол короткий
На Суде, том, разговор:
Не платил – на сковордки,
В Преисподню приговор.
Задашь же каверзный вопрос,
То отвечают грубой фетвой,
А кто попы - кадилом в нос,
Мол, антихрист, ты отпетый.»

Погромив попов и мулл
Он на другой садится стул:
“Допустим прав иной шаман
И Царство Божье не обман,
Но все равно еще не факт
Поскольку грешен по натуре
Ты подходящий кандидат
На Небесах потрахать гурий.
Туда, таких, как ты, не больно
Приглашают и берут
Говорят скорей в игольное
Проползет ушко верблюд,
Чем с душой горбатой в Рай
Тебе подобный рас****яй.
И в выражениях не лестных
Применив возможно мат,
Творец земных нам и небесных
Благ, пошлет тебя от Врат.
Коль, короче, не святой
Иль душою ты не вошь,
Хоть какой, будь растакой
В Рай, Поэт, не проползежь.

И что особенно обидно,
Поповским следуя химерам,
Ты с нерастраченным либидо
И со вполне рабочим хером
Пропустишь мимо, здесь и там,
И в этой жизни, и в другой
Во всех аспектах милых дам,
Оставшись с носом, дорогой.
Раз наша там реинкарнация
Ложь, ****ежь и провокация,
А если даже вдруг не миф –
Нет никаких переспектив,
Чтоб от обиды в пессимизме,
Не удавиться в цвете лет
Поэт лекарства лучше нет,
Чем пребывать почаще в жизни
Тебе в оргазма пароксизме
С телкой юную, ****атою
Эякулируя простатою.

Конечно всех не отъебешь,
Но стремиться милый надо,
Процесс порой, ядрена вошь,
Мой друг важнее результата.
В нем что особенно приятно
Хоть новизны и не на йоту,
От повторения многократно,
Не вызывает он зевоту.
 
А закончатся все бабы,
Если рядом разом вдруг,
То в запасе есть приматы,
Для подобных же услуг:
Козы, пони и ослицы,
Парнокопытные и птицы.
Не тумань, мой милый, взгляд,
Мол, скотоложество, разврат,
Кто кого бы и не еб,
Не отменишь то закона:
Все мы вышли из амеб
И первобытного бульона.
Пусть не схожи мы по роже,
Ну анатомия, там, шерсть,
Зверь любой нам родич тоже
Через колено или шесть.
И между прочим, милый мой
Ты по пращуру с бульона
Близкий родственик с травой
Иль с микробом из гальона.

Что это вовсе не позор,
А припадание к истокам,
Кладезь мудрости, фольклор
Нам является уроком.
Вспомни сказку про Ванюшку,
Как этот парень из народа
Доказал, что и лягушку
Можно трахать из болота.
Что лягушек! То цветочки!
Сын известного Салтана,
Охуев от тесной бочки,
Трахал птичку с океана.
Хранят в преданиях народы
Подобных случаев не счесть,
А значит это зов природы,
За этим точно что-то есть.
Со зверюшкой даже легче,
Ей, надоела, скажешь брысь
И на *** шлешь ее далече,
Как ты послал Херню, из крыс.

Отодрать, что важно баб
Милый мой, как можно больше,
Чтоб в историю попав,
Оставаться в ней подольше
Приведу пример другой -
Как Геркулес без проволочек
Седой античности герой,
Отоварил царских дочек.
Он без виагры сорок палок
Кинул им, не строя глазок.
Без обману, не для вида
Не мухлюя ради мзды –
Вышли с каждой гераклиды
Отоваренной ****ы.
Сорок баб - вам не безделки,
Не шамотры - из принцесс
Как одна все были целки,
Не ****ва - деликатесс.
А как кусачего без меры
Пса выгуливал Цербера
Или конского говна
Поработав, словно веник,
Смыл с Авгиева двора,
Не всякий помнит академик.

Вспомни сам mon cher ami,
Что сказал нам о любви
Не ханжа и не кастрат,
И не тебе чета - талант:
Ее порывы благотворны,
Как витамин всем возрастам,
И ей же все они покорны,
И ты не верь мой друг ханжам,
Они из зависти лишь гады,
Осуждают всех других,
Они бы сами в тайне рады,
Но не стоит давно у них
И полшестого на часах
Навсегда у них в штанах.
Если тянет к молодым
Обзывают педофилом!
Что ль в угоду им смешным,
Стать тебе геронтофилом?
И вместо девок молодых,
Трахать старых и рябых?

Раздолбаев этих мнением
Не терзай свою Поэт
Душу нежную сомнением,
В том ничего такого нет,
Если в порыве благородном,
Иная девушка проворно
Тебе вдруг сделает минет.
А ну и что, коль молода,
Что голова твоя седа
Седой не значит, что урод
При чем твоя тут голова,
Ведь ты даешь головку в рот.
В тактильной смычке поколений
Юность с зрелостью вдвоем,
С о том, о сем обменом мнений
Порою правда с трепаком.
Чтоб не трахаться с опаской,
И не поймать чего у ней,
Применяй гондон со смазкой,
Да и бабу посвежей."

Хоть чешет складно эта гать
Но я старался возражать.
Я ему: изыдь бездельник,
Вашингтонский обалдуй,
А он сулил мне баб и денег
И навечно вставший ***.
Он запел про лес без елок,
Где дом в Карибах из колон
И пленительных креолок
Там на лужайке батальон.
Смущает душу мне барыга
Про минетчиц на лугу
И сбивает с панталыга,
Что я не тех, не там ебу.
Обещает яхту, шкипер,
Много рома Черный Дед
И божится Клаву Шифер
Мне подогнать на уикенд.
И клянется, что не бредни:
Мол у них там есть река,
Хоть из польского, но бренди,
А из закуски - берега.
Но корит за то, что медлю,
Душу, мол, скорей гони
А не то залезешь в петлю,
По креолкам от тоски.

На посулов кучерявых
Буржуазный охмурежь
Про креолок крутозадых,
Я опять ответил - врешь.
И добавил, что креолки
Против наших баб ***ня,
У нас бывает мало водки
А некрасивых нихуя.
Возьми у нас любую Клавку -
Лучше вашей во стократ,
Если примешь с ней с устатку
Ядреный спирт денатурат.

Мы ж советского закала
Помним линию ЦК,
Жрем и жрали ваше сало,
Но кепчонки у виска.
Чай не дети, все слыхали
Про из Ленгли ЦРУ,
А что вы негров линчевали,
Никогда вам не прощу!
Ты ж кощунствуешь немало
Над нашей Родины мечтой
Про кисель и горы сала
Но над молочною рекой.

Если был бы строй советский
Свел бы Дьявола в ГБ,
Мол, агент их диссидентский
Засел во мне из АНБ.
А ГБ бы мне помог
Иль в психушке, или так,
Из меня его извлек
И врубил бы четвертак.
Закон тайга, медведь хозяин,
За провокацию на блуд,
Любой с Басманной до окраин
Гуманный в мире самый суд,
Его отправил бы с конвоем
Лес валить под Уренгоем.

А я ушел бы просветленный,
Обновленный, окрыленный,
И средь полей, лесов и рек
Брел бы с песней по стране
Как советский человек
Не вспоминая о ****е.
За сто первым километром
Глубоко бы вольным ветром
Дышал со справкою о том,
Любезно выданной ментом.
В этой в местности аграрной,
Стал бы бабам друг и брат,
Не встает он и с виагрой,
У обновленных от простат.

А в интервью корреспонденту
Из Фигаро или Ля Монд,
Твердил бы гневно: секса нету,
Миру-мир и мы оплот.
Секс удумка вашей прессы
Грязная инсинуация,
А наша баба тащит рельсы
Когда менеструация
У ей в критические дни –
Такую спробуй отъеби.
Она такая, танк и трактор
Остановит на ходу,
А надо будет - провокатор,
Войдет в горящую избу.

Чтоб из себя его заразу
Извести за раз и сразу,
Я жрал и водку, и селедку,
И до поноса пил обрат,
Я полоскал кишки и глотку,
Глотая спирт денатурат.
Его топил в вине и браге,
А он, читатель, веришь - нет,
Мне пел о крейсере Варяге
Пьяным голосом в ответ.

Таких отрава не берет
Никакая, ну ни крошки,
С нее шалея обормот
In vino veritas i v vodke
Мне не по нашему орет.
Когда контроль по пьяни слаб,
То он как выживший с ума,
Зверь кидается на баб,
Кто меж столиков одна
Пройдя, присядет у окна.
И кричит в угаре пьяном:
Пускай нам делают Поэт,
Дыша духами и туманом
Все незнакомые минет.
 
Но что обиднее всего
У резидента ни шиша,
Засылают ж е-мое
Рвань в разведку без гроша.
А пленительный, в натуре,
Минет у девок ныне дорог,
Ведь я не жадный к денатуре,
Им за него стакан мой долог.
Сняв стеснения завесу
Я ответил прямо Бесу:
Изощренное коварство!
За мои же, говнюки,
Меня вербуете на ****ство
Деньги гады, ****юки.
Вы там что? О****енели?
Креолки где, ****а мать!
И где обещанное бренди,
За что вам душу продавать!
Ну вы гады и народ,
Я ж святое был поправ,
К вам готов на тайный фронт
Всех окрест переебав.

А он чешет мне в ответ:
Кочевряжился, мол, долго
И на тебя бюджет Поэт
Там урезали намного.
И отбросив маску в миг,
Поменяв и речь, и тон,
Он обнажил звериный лик
Свой, црушный Пинкертон.
Я мигом понял - про оскал
И волчий их милитаризм
Нам нисколечки не врал
Бедный дяденька марксизм.

Изнутри мне грубо в ухо
Он: «Не канючь и не ****и,
Ты на задании хапуга,
А не на паперти поди».

И продолжал сурово так:
«Иди работай и без б,
Не то я сам тебя мудак
Сдам агентам ФСБ.
Хоть и другая ныне власть,
Там парни с бывшего ГБ,
Таким излишнюю к ****е
Не разучились просветлять
Они привязанность в СБ.
Иль ты забыл у вас, «вагант»,
Кто конституции гарант?
За просьбу батальон
Креолок на минет,
В столыпинский вагон
Он выпишет билет,
И Колымы  красоты
Залягут в память разом
Как гид с конвойной роты
Заедет раз прикладом.
Он очень милый господин
Ваш добрый дяденька Путин
Хоть невзрачен он на вид
Но он обиды не таит
Лет через пять по половинке
Коль с курорта не вернешься


Тебя отправит на легке
Он подлечить на Колыме
Не забывши для почету
Снарядить конвоя роту

Тебя в поездку налегке,
Возьмет в решатчатый с собой,
Вагон лечить на Колыме,
Добрый дяденька конвой.

Ты замаран по макушку,
В тебе агент я вашингтонский,
Ты попался к нам в ловушку,
Как из ГРУ тогда Пеньковский.
Чтоб уберечься от провала,
Мне говорит, хитер подлец:
Иль выполняй мои команды,
Иль, как ему, придет ****ец».
Он в вербовке копенгаген,
Хитрован и шантажист,
Сладу нет как он коварен -
По больному бьет фашист.

У них там тоже, как у нас
В Вашингтонах проходимцев
Много сволочи, зараз,
Казнокрадов и мздоимцев.
Под отчет наверно взяв,
Мол, нуждаемся в секретах,
Они бюджет разворовав
Экономят на агентах.
Еще пугают, ловкачи
В ФСБ мол настучим.
Я конечно не хапуга
Но и честно - не аскет
А не платит бес-ворюга
То и мне резона нет.

Да, это полная фигня,
Что бесноватый Пентагон
Бабки срезал на меня,
Их там не меряный вагон.
Как с задания вернусь,
Я до Буша доберусь,
И доложу в резидентуру,
Как обирая агентуру,
Этот ебарь бесноватый
Подрывает мощь у НАТЫ.
Что креолок он наверно
Смыл перетрахав в унитаз,
Что он агент из Коминтерна
Двойной по кличке Пидарас.

А сразу в Дом не пустят тот –
В Вашингтонском Горкомхозе
Буду стучать в водопровод
По трубам азбукою морзе.
Этот парень из Техаса,
В кабинет зайдя Овальный,
Стук морзянки с унитаза
Расшифрует мой из сральной.
Этот Буш, как мэн, не прост
Он не смотря, и то не врут,
На свой плюгавый, малый рост
Порою очень даже крут.
Пример, с талибами, Ираком
Как он ****, ебет их раком
Он кому надо, tet-a-tet,
Шепнет, что Бес двойной агент,
У вас – добавив - в Пентагонах
Как в Москве у русских в МУРе
Одни, мол, оборотни в погонах.,
Только с виду все в глямуре.
Без зазрения изменщики
Продаетесь и крадете,
Вы козлы и беспредельщики,
Не по понятиям живете.
Вас бы надо разъебаи
Всех за русские Можаи
Туда куда собрав в отряд
Не гонял Макар телят.
А федеральный прокурор,
Как для Моники Льюински
Мне предоставит монитор,
Эту Монику и виски.
Она, конечно, не в креолку,
Но отказать резона нет,
Принимали эту телку
В Белом Доме на минет!

Пока ж на тайной я работе,
На никому невидном фронте,
Этот жулик, эта пьянь,
Шаровик, подлец, засранец,
Он меня без бабок дрянь
Шлет на задания поганец.
Но ему все сходит с рук
От такого не сбежать,
И мне вербует он подруг
Все каких-то больше шлюх
С приказом строгим - отодрать.
Я в душе и против вроде,
Но приказ не обсуждаю,
Тут у нас на тайном фронте
С этим строго - исполняю.
Так что я, когда поддам,
С ним на задании вдвоем,
Ну а там chercher la femme
И пленных девушек ****.