Математика года

Оплошал малец Икар – будут гриль и заморозка.
Севыч

Легкой поступью надвьюжной,
снежной россыпью жемчужной,
в белом венчике из роз…
А. Блок


И ни слова – о любви.
И ни слова – о надежде.
Ставь на «паузу». Ешь «Твикс».
Не останется, как прежде.
Вот бумага, вот перо.
Обмакни. Пиши – «пропало».
До закрытия метро
остается слишком мало.
Не успеть, не добежать –
стрелки так неумолимы.
Как достал весь этот джаз,
ледяная пантомима.
Канонада, елки, грязь,
предложения интима…
Человечество, смеясь
и галдя, – проходит мимо.
Кто придумал этот праздник?
Кто сказал, что будет так?
Приглашения на казни,
красный свет, «Зенит»-«Спартак»,
средоточье хренотени,
золотая канитель.
Фредди Крюгер ждет в котельной.
Геометрия систем,
напряженье сфер небесных
постепенно входят в раж.
Душно. Трудно. Тяжко. Тесно.
Знать, пора на абордаж.
До утра сомкнуты вежды.
Зол Давид, свистит праща.
Голиаф лежит, повержен…
С Новым годом, с новым ща…
Стрелки тянут щупы спрутьи.
Загадалось. И сбылось.
Полночь. Телевизор. Путин
в белом венчике из роз.

***

Синяя обезьяна все громче стучит по дереву.
Овца принимает постриг – сдает позиции.
Прощаемся с чьими-то душами, снами, лицами.
Семь раз отрезано – и только один отмеряно.
Сто раз рассказано – и только один запомнено.
Что измято – пусть его, не разгладится.
Старый год уплывает на легком катере.
Овощу – время, черту – прописку в омуте.
В воздухе – нечто патетически-величальное.
Черепаха ушла из дома – теперь беспанцирна.
Кто первым закупит мрамор – тому и памятник.
Мандарины-хвоя-подарки – декабрь истончается.
На этот год исчерпан лимит депрессии-мыла-вервия,
размышлений о том, кем же опять не станем мы.
Звук приближается. Опоясав себя там-тамами,
синяя обезьяна все громче стучит по дереву.

***

Что-то новое – будет. И каково оно,
мы скоро узнаем. А пока – не стоит гадать.
Может, рыбы взлетят и забудут, что значит «дно»,
может, лучшим напитком в мире станет «Агдам»,
может, голодные станут сыты, а мир – велик,
может, в «виндах» найдется последний глюк,
может, верхом успеха окажется первый блин,
может, плюс на минус даст долгожданный плюс.
Хотя, скорее, все проще. Мы станем менять дома,
одежду, работу, машины, белье, сердца,
гордиться моральным здоровьем, сходить с ума,
небо будет в алмазах, грядки – сплошь в огурцах…
Номер сдан, архив опечатан, закрыт талмуд.
Ни к чему переть против кармы – она сильней.
Дед Мазай, если очень попросим, спасет Му-Му,
и они уплывут в Баден-Баден, держась корней.
Можно расслабиться и даже ткнуть «any key».
В этом году (собственно, как всегда),
Господи, мы снова идем по руке твоей,
незаметно пересекая линию смены дат.

***

Убиенные в полдень Борис и Глеб
куда-то бесцельно бредут в тиши.
Если ты решишь их предать земле –
подумай, стоит ли так спешить.
Город тянет руки, чего-то ждет,
постигает суть электричества и тоски.
Кажется, все-таки, Новый год
достал мольберт, приготовил кисть.
Растерты краски, и хрусткий лист
готов к восприятию бытия –
от первых «ура!» до последних «пли!».
А все, что между, – с пометкой «яд».
Невыразимо прекрасен пейзаж,
невыносимо похож портрет.
Те, кто ушел – оказались «за».
Те, кто вернулись, - их больше нет.
Воскресшие в полночь Борис и Глеб
приходят на воду глядеть с моста
и молчат, не видимые во мгле…
А вода – застыла. Вода – чиста.

***

Календарь не соврал. Удивительно. В кои-то веки.
Проползет под окном в маскхалат облаченный январь.
Макияж – как намаз – совершается в сторону Мекки.
Если чай зацветает – даем ему имя Иван.
Нам не нужно ни книг, ни лэп-топов, ни меток на карте,
чтобы выдержать четко движение в сторону «от».
Незатейливой рифмой, полученной где-то на бартер,
мы скрепляем тростник, чтоб построить спасательный плот.
Всякой твари возьмем по одной – составляются пары
между видами с легкостью, если того захотеть.
Мы порой наблюдали, как в гриль превращались икары, –
слишком хрупкие крылья, да и сами ребята не те.
Обрисуем проблему и сразу поставим задачу.
В математике года таится простой алгоритм.
Партизан не сдается, не тонет резиновый мачо –
вот он против теченья плывет – оглянись, посмотри!
А задача проста – воплощенье мечты идиота.
А все символы календаря – запредельно ясны.
Потому что дожили до зимнего солнцеворота.
Потому что осталось немного – дожить до весны.

***

Будет точно, как решили –
радость, праздник, сбыча мечт…
Пусть в мешках таятся шила –
не покинь меня во тьме,
не нарушь моих иллюзий,
не теряй моих цепей.
Наступает время блюза –
значит, станем пить и петь,
звонко чокаться шампанским –
полусладким и сухим,
уходить из зоопарка,
отпустив зверям грехи,
виснуть на мишурной нити
телефонного звонка…
Новый год – пожальте бриться!
Отступает тень сурка –
больше он не будет с нами,
он шуршит своей тропой,
чтобы воду всех каналов
чудом обратить в компот,
чтобы сразу задышалось,
захотелось и смоглось,
чтоб мы были, елы-палы,
живы всем врагам назло!
И главу сурка венчает
золотистый лунный нимб.
Утолив свои печали,
видим мы, как вслед за ним
легкой поступью надвьюжной,
вдохновенно и светло -
чертят легких рифм окружность
Пушкин, Гумилев и Блок.

19-20.12.03 г.