Гон русака

Косые ссадины врачует
Лопух…
Я за версту ее почуял.
Вот нюх!

Хруст веток… аромат миндальный…
Шаги…
Ужель пришел конец печальный?
Погиб!…

Я спрятался за листьев ворох
В кустах.
Она, прицелившись на шорох, -
Ба-бах!

Срываюсь под откос и  скоком, -
Левей,
Зигзагом хитрым по высокой
Траве.

В глазах темно, от пыли серо
Во рту.
Она спускает фокстерьера -
Ату!

Обходит, плохо мое дело.
Ну, нет!
Дождь дроби в папоротник белый -
Дуплет!!!

Рывок, и растворюсь в осоке
Густой…
Вдруг сзади вздох ее глубокий:
"Постой!…

Ты не спеши. Пусть я не очень
Люба',
К чему друг друга мы морочим?
Судьба…

Тебя давно я наблюдаю,
Пострел.
Гляди, макушка вся седая, -
Поспел.

Довольно шастать по ухабам,
Пойдём.
Я обеспеченная баба
Во всём.

Я растоплю тебя в объятьях,
Как воск,
Придам манеры, и понятья,
И лоск.

И говорить ты будешь веско,
И жить,
За трикотажной занавеской
Чай пить.

Забудешь прежние заботы,
Зато,
На пасху блинчик, а в субботу
Грамм сто…"

Туманом стелится пахучий
Елей.
Я ж задом, задом - в лес дремучий
От ей.

Лощинкой, да на берег низкий -
К ручью,
И вброд по камешкам по склизким -
Адью!

Журчит вода и, слава богу,
Течёт.
Я порезвлюсь еще немного…
А чё?…