Смертельный танец

 Смертельный танец. (поэма)
I
Стеклянный проспект под фонарями,
Златые деревья стоят по краям,
И хлопают люди стальными дверями
Ни слова друг другу не говоря,
И воют машины, визжа тормозами,
И люди шагают по мостовым,
В раздумье лишь над своими мирами,
Никто не спешит на помощь другим.
Я был одним из миллионов,
Идущих по твердой бетонной стезе,
В мире железных моральных законов,
В мире без родичей и друзей.
Я и не знал, какой уготовлен
Путь по мелодии желтой листвы,
Жизненный путь душой обусловлен:
Путь среди бешенной страшной молвы.
Вдоль по аллее, заснеженной пеплом,
Вдоль магистралей, по мостовым,
Вслед за звездой, - устремилась планета
Взглядом болезненным, жалким, пустым.
II
Она явилась точно ангел,
Сиянье в жуткой темноте,
Средь ветхих жизненных развалин
В суровой вечной пустоте.
Свеча зажглась и разгорелась,
И осветила жизнь мою,
В которой все, чтоб не имелось,
Сводилось всякий раз к нулю;
В которой истинные чувства
Скрывались в пелене острот,
В пожаре страстного безумства,
Ведущего на эшафот;
В которой место есть страданью
Стихам и музыке любви,
И очень быстрому признанью,
О том, что сердце говорит.
Я напишу признанье тотчас,
Задам вопрос: «ДА или НЕТ!»,
Со мной встречаться ли захочет,
Пусть даст волнующий ответ.
III
Я и она в безумном танце,
Пьянящем душу в темноте,
И заставляющем метаться
Среди огня, в слепой мечте.
Её глаза, улыбка, руки,
Все точно пламя сердце жжет,
Оно не выдержит разлуки,
Коль слово «нет» произнесет.
Я говорю: она не слышит,
Я сотню раз твержу люблю,
Огонь в глазах прохладу ищет,
Чтоб душу остудить мою,
Она же подливает масла
И дух мой больше бередит;
Играть с огнем любви опасно:
Раздувшись, всех он поглотит.
Я И она в смертельном танце,
В руках друг друга, как в огне,
И мне никак не разобраться:
Она сказала да иль нет.
IV
В мечте безвольной и строптивой
Я жду ответа день за днем.
Она кокетливо и мило
Два слова: «Здравствуй» и «Потом»
Мне повторяет вмиг при встрече,
Не объясняя ни чего.
Я начинаю было речи,
Но слова нет ни одного.
Движенья робки от смущенья,
Язык не слушает души,
И создается ощущенье,
Что мы с ней оба - малыши.
Откуда, как и почему же
Со мною вновь, как в первый раз,
От букв люблю краснеют уши,
Взгляд увожу от ясных глаз?
Как странны эти испытанья,
И как приятно на душе,
Такие первые признанья
Любви размытое клише.
V
Морозный день приятен телу:
Бодрит и проясняет дух;
Земля от сухости упрела,
И жадно ловит снежный пух;
И ветер песню заводную
Поет средь каменных громад,
Водицу студит ледяную,
Но этому никто не рад. . .
Народ скользит и тотчас с матом
На землю падает ничком,
Кляня осеннюю прохладу.
«Она то, в общем, ни при чем,
Весь мир устроен, что сиянье,
Имеет траурный конец,
Различно только одеянье,
И разной сущности венец. . . »
Я жду её у поворота
Средь шумной бешеной толпы,
Душа трепещет - ждет полета,
Любовь не терпит пустоты.
VI
Глаза в глаза: вот поединок
Для двух трепещущих сердец,
Мечтавших об одном едином:
Испить всю чашу, наконец.
Я перед ней, она со мною,
И говорим о том, что есть:
Едины день и ночь зимою
И времени для нас не счесть.
О странных людях разговоры,
О музыке и о любви
Нас на бескрайние просторы
Для споров мирных навели.
И наконец я ей признался,
Что горячо её люблю,
Но «зря» ответом оказался,
Затмил на миг мечту мою.
Я был в бреду и не расслышал,
Ответ на фразу: «Я влюблен!»,
Я фразу: «Да, и я» услышал,
И был в сметеньи окрылен.
VII
Я попросил повтора фразы. . .
Что я услышал, боже мой,
«Зря» был ответ, он был отказом
А я , слепец, хотел иной. . .
я проводил, до остановки,
И долго в след смотрел, когда
Газель стремительно и ловко
Неслась неведомо куда.
Она смотрела в это время
В мои глаза, была во мне,
Снимая тягостное бремя.
Я был не я, я был во сне.
И только лишь проснувшись утром
Я понял, что в ответе «ЗРЯ»,
Ни «ДА», ни «НЕТ», а почему-то
Люби меня, я смерть твоя.
Я и она в смертельном танце,
В руках друг друга, как в огне,
И мне никак не разобраться:
Она сказала да иль нет.