Стеклянный глаз

В спешке корсет натянув наизнанку
Вывернутый, будто мраморный панцирь,
Отроду лет тридцати, куртизанка
Кофий в покоях пила с иностранцем.

Серый, как мышка, старик-англичанин,
Бывший во время войны генералом,
Думал о чём-то, съедая очами
Чувственных ног аппетитное сало.

Мэри, тяжёлою, пыльной гардиной
Юбки прикрывши своё откровенье,
Вдруг улыбнулась, как дева, картинно,
И гоготнула, сжимая колени.

«Мэри, поверишь ли, -- молвил скелетец
Скромно прикрытый морщинистой кожей, --
Вот уже несколько десятилетий
Странная мысль меня манит и гложет.

Я, моя крошка, вояка бывалый,
Сколько ж боёв за моими плечами?
Днём за (мечтательно) гордость и славу,
А с Магдаленой упругой -- ночами…

Чую я в деве то неги, то фальши
Отзвук, а в славе -- то хмель, то проказу
Всё, что я ведаю,  нынче и раньше,
Видят по-разному два моих глаза.

Правый мой глаз, молодой и зелёный,
Взгляд чей ласкает твои полусферы,
Алчет лобзания девы холёной
И в восхищенье не ведает меры.

Левый же глаз мой, стеклянный и мёртвый,
Битву равнял с окровавленным полем.
В каждом солдате он лысого чёрта
Видел, а вовсе не гордую волю.

Так и с тобой, моя милая пышка:
Правый мой глаз созерцает богиню.
Левый, стеклянный же – серую мышку.
Точно такое же было с другими.»

Мэри, как персик покрытая пухом,
Между холмов обнажила лощину,
И наклонилась над старческим ухом:
«Мой генерал, ты всегда был мужчиной!

Твёрдым, сухим остаёшься доселе,
После фривольных девиц и сражений!»
Пули и стрелы, достигшие цели
Вряд ли успешней сражают мишени,

Нежели сладкие женские лести.
Вот уж и бёдра её всех белее,
Именно с нею он жаждал быть вместе,
Младшей сестрой искусителя-змея!

Кажется, будто в груди его пусто
Больше не будет. Он -- юный и пьяный.
И, от избытка возникшего чувства, 
Сел -- и расплакался глазом стеклянным.