Ты выбыл из прожаренного дня

                * * *
     Ты выбыл из прожаренного дня --
     Из пряной убиенности бифштекса,
     Из жизни, убивающей меня,
     Читающей о кознях "Мабетекса",

     О стрельбищах, парадах и вождях,
     О сладости диктаторства и прочем,
     Ты выбыл из грядущего дождя,
     Из прожитой в неразберихе ночи,

     Из тысяч дум, разжиженным теплом
     Блуждающих над нашей скудной почвой,
     И только я кричу тебе: "шалом",
     Тебе, литому, как пространства прочерк.

     А мне в ответ темнеющим кольцом
     Туч грозовых твой рот кривится в горькой
     Усмешке, мол, становится лицом
     Грядущего запекшаяся корка

     Отчаянья на ветренных устах,
     Раскатанным в простейшую лепешку,
     И то, что измеряется в верстах,
     Пред этой новой Ойкуменой -- пошлость.

     Тут не нужны ни сваи, ни киты,
     Ни Галилея жертва, ни прикрасы
     Церковные -- пресны, черны, честны
     Его тугие контуры, безгласны

     Его просторы, и невидим свет,
     Окованный земною слепотою,
     Меж смертными ему названья нет,
     Их выдумки бравадою пустою

     Звучат пред тишью этих рубежей,
     И голосу не раскачать те скалы --
     Окаменевший голос на меже
     Несмертного забвенья и усталой

     Души, открывшей музыку камней,
     Крушащую без сожаленья души,
     Я умолкаю, Бродский, я немей
     Растительности, вылезшей на сушу.

      2.08.2000.