Лето - Часть III

Пролог

 На закате солнца наша тюрьма прекрасна.
 Леонид Андреев «Мои записки»

Будем знакомы – лето.
На что же оно похоже?
– Алло. Привет. Это я.
Нормально. Я тебя тоже.
Лето – это надежда
на лучшую участь.
 Увы!
Лето – лишь передышка,
а не конец войны.


I.
 Жить своей жизнью.
 Жан-Люк Годар

Я растворюсь в пейзаже,
ты бесследно исчезнешь.
Я буду видеть сны,
в которых тебе нет места.
Срок подошел к концу.
Никому не докажешь,
что ты, как прежде, один,
если живешь в двухместном.
Подсчитываю убытки,
дело весьма занятное.
У кошки так много жизней,
но это – моя девятая.
То ли веревка вьется,
то ли бежит строка.
Это – роман с продолженьем,
помноженный на века:

«И я в ответе,
И ты в ответе.
Теперь мы квиты,
Теперь мы дети.
Мы вновь проткнуты
Одной иголкой.
Как это хрупко,
Как это тонко.
Я умираю,
Ты умираешь.
Теперь мы вместе,
Теперь ты знаешь.
Все это просто,
Все это сложно.
Теперь нет смысла
Быть осторожным».

Мне идти с тобой под руку,
или идти на дно.
Солнце в глубоком обмороке.
А траве все равно.
Ангелы с безупречной
походкой, осанкой, улыбкой,
я бросаю вам вызов.
Я – вопрос на засыпку.
Имя мое – смятение.
Люди – бурные реки.
Я не хочу смотреть.
Опустите мне веки.


II.

 
Мир наполнен страхами до краев.
Крутится колесо.
Рыбаки подсчитывают улов.
Я не твоя Ассоль.
Мне надоело всегда в тени,
соленой водой из глаз.
Кем и чем ты меня заменил?
Засилье дешевых фраз –
в литературе,
дней – в жизни,
строчек - в письме.
Я иду по улице, вижу звезды, думаю о тебе.
Раскладываю по полочкам мысли,
похоже на универсам.
Ничего, что мои мечты о тебе
реальнее, чем ты сам?
Не бойся, это всего лишь сказка
с очень грустным концом.
Ни в кого не влюбится больше фея.
Змей свернется кольцом.
Ящик Пандоры откроют гномы.
Кай превратится в лед.
И где-нибудь вдалеке от дома
Добрая фея умрет.
Я звоню тебе. Это словно кража.
Буря, туман, пески…
Думаю, мы никому не скажем,
как мы были близки.


III.

Но для чайки по имени
Джонатан Ливингстон
важен был полет.
Ричард Бах

Я подхожу к трюмо -
похоже на знак вопроса.
Vivere, как пишут классики,
sine te non possum.
Я не могу привыкнуть,
я чувствую напряженье.
Мне кажется, в зеркале
вообще не мое отражение.
Даже воображение
пребывает в коме.
Огни не горят
на моем аэродроме.
Я не могу взлететь –
нелетная погода.
Динамики говорят,
что я вышла из моды.
Кабинка мала, ведь в ней всего два места.
а пассажирам так не интересно.
Они считают, что можно подняться выше.
«Чтобы стать птицей,
достаточно прыгнуть с крыши?» -
спрашиваю у них.
Но ответа не слышу.
Летаю одна. Мне грустно.
Приходится все принимать на веру.
Облака от жары устали.
И их не привлечь к барьеру.
Скоро жизнь войдет в нормальное русло.
Мне сделают крылья из стали,
похожей на голос человека,
которого все достали.

Он идет по бульвару.
Смотрит себе под ноги.
Покупает газету.
Ищет, где можно сесть.
Он не из тех, к кому приходят мысли о Боге.
У него здоровое сердце.
Если вообще оно есть.


Эпилог

 I am not.
 Надпись на плакате в Музее
 современного искусства

Стою под дождем и думаю:
«Мне бы такую прыть!» -
заплеванную свою душу
я пытаюсь отмыть.
Я не чувствую боли.
Как резиновый мячик
отскакивает от стенки
мокрый солнечный зайчик.
Я не плету паутину.
Я тебя не боюсь.
Я срываюсь с карниза.
Падаю.
Ну и пусть!


Кто-то уходит после.
А кто-то – вместо.
Я не хочу занимать чужое место.
Прекрасное часто кажется безобразным.
Будь собою,
если хочешь быть разным.