В моей крови империя кипит
наследие истории кровавой
и скучной, оттого хандра меня томит
и мысль – в крови, но пребывает правой.
В моей крови империя гремит:
полки и казни с грезами маячат,
и слышно: то ли хлопанье дверьми,
то ль топанье – по душу мою скачут.
В моей крови произрастает власть –
привычки недобитого тирана.
Он после шабаша, рискуя всласть,
в толпу гулять выходит из чулана.
И сон послеобеденный, и глубь,
и ширь, и дикой ширью мыслит разум;
и рудниками – этот метод люб –
заделает в бюджете дыры разом.
И в скорлупе ореховой горят,
где душно и темно – огни вселенной.
и звезды – тайна с тайной – говорят,
и словно губы, шевелятся стены.
И любит посещать он раз в году,
гостя, соседние полкоролевства.
Здесь в кабинете тихо, на виду
все: улица, сирень, порядок, детства
картинка: перья, замки, книги, стол;
занятия, потом волшебник датский.
И не представить, чтоб король был гол
в стране, где даже снег – подарок царский.
И режет слух секирою – раскол.
И царских шуб, и жертв напрасных россыпь.
И не представить, чтоб король был гол
в стране, где казней бесконечна опись.
27.03.02
Свидетельство о публикации №103112501391