Письма в прошлое

Мысли, словно мыши, карабкаются по тоненькой соломинке. Душа раздувается огромным мыльным пузырем и лопается, заливая мир пенными ошметками. Сквозь закрытые веки ощущаются назойливые лучи раннего солнца. Если ты уже проснулся, но еще не открыл глаза, то сквозь тонкую кожу можно увидеть … А что можно увидеть сквозь тонкую кожу? Когда я была маленькая, бабушка говорила: «…можно оживить сны…» Если вспомнить, что снилось, и не открывая глаз «прокрутить» свой  сон, то сон обязательно исполнится. Конечно, если этот сон тебе нравился. Так, а что же приснилось мне? Так, так… Ага… Нет, ну это мы не будем оживлять… Это тоже… О!… Нет, пожалуй, это слишком откровенно… А это…
Из моего сна на меня глядел мой давний сон. Он ласково мне улыбался. Теплый ветер трепал его мягкие волосы. Руки сжимали старую спортивную сумку с огромными буквами «USSR». И этот запах… Запах, который еще очень долго преследовал меня, даже после того, как мы расстались.
Резко распахнув глаза села на постели. Ну ни фига себе! Этот образ не тревожил меня уже лет десять. Голос, прикосновение руки, запах и волны нежности, в которых я купалась.
Ну что же я наделала? Ведь все испортила сама!  Сейчас бы я могла быть счастлива… Могла ли? Во всяком случае, у меня был шанс…
Ладно, проехали. Пора приступать к процедуре создания нового дня. Рука машинально потянулась к сигарете, по пути сметая будильник. О, черт! Придется новый покупать, от этого только колесики брызнули в разные стороны. Ну и ладно, переживем! И вообще, давно пора купить с электронным табло. И мерзким писком. Чтобы я перестала просыпать. Кстати, а сколько время? Опять   проспала!!! Ну когда же это кончится?! Так, срочно, кофе на плиту, макияж на лицо.  Только бы не перепутать. А….! Опять кофе убежал!! Плиту помыть не успею, новый сварить тоже. Ладно, выпью на работе. Накрашусь тоже там же… Как же все надоело… Юбку на попу, колготы на ноги, блузку на себя. Расческу … А где расческа?? Так, нашла… Причешусь по пути. Где мои туфли? Кто сказал что в туфлях должен спать кот??? Брысь!!
Все вылетела! Страшная, голодная, невыспавшаяся. Только бы автобус подошел быстро, иначе придется ловить маршрутку. А финансы до зарплаты не дотягивают. Ладно, сигареты есть и то радость.

«Здравствуй, солнце!
Вот уже 4 часа, как мы расстались. Как и обещала, пишу сразу, как только соскучилась. Доехала до Ржева.  Точнее даже еще не доехала, но письмо отправлю именно из этого города. Поняла, что мне не хватает тебя. Впервые ощутила, что каникулы это очень долго. Уже хочется в школу, хочу видеть тебя. А может быть, ты сможешь сбежать и встретиться со мной летом? Хотя нет, ты, наверное, не сможешь. Родители сойдут с ума. Да и не отпустят тебя.  Но может быть, все-таки сможешь? Я же с ума сойду без тебя до сентября!!
Как ты там? Скучаешь по мне? Знаешь что, жду тебя в Москве на нашем месте в наше время в последние выходные июля. Или сам назови время и место.
Нежно целую и очень люблю.
Твоя сумасшедшая девочка.
10.06.1989г.
P.S. Я знаю чем пахнет любовь. Она пахнет тобой».

Автобус как всегда ушел из-под самого носа.  Небо грустно хмурилось и предвещало стабильные дожди. Зонта, тоже как всегда, не было. Будем мокнуть? Будем, а что остается делать. Не думаю, что на свете найдется такой добрый человек, который прикрыл бы бедную мокрую девушку от разбушевавшейся стихии.  На душе становилось все тоскливее. Хорошо день начинается, нечего сказать…
В желудке противно урчало, отсутствие завтрака давало о себе знать. Прилегающие к дороге палатки распространяли умопомрачительный запах пирожков и жареных кур. Но… Финансов хватит с небольшим превышением только на то, чтобы доехать до работы.  Ничего, в комнате есть растворимый кофе и пара маленьких печенюшек.  До зарплаты явно не дотянуть, нужно срочно что-то придумывать… И стоило получать диплом, чтобы сидеть впроголодь?!  Три тысячи в месяц и ни в чем себе не отказывай. Подработки, правда, помогают. Но в последнее время и их не много. Высшее образование  помогло как рыбке зонтик.  Кстати о зонтике - не помешал бы сейчас.  Мерзкие, назойливые капли дождя норовили забраться за воротник и стекали ледяными дорожками по мрачному лицу. А чего мрачному-то, а? Чего куксимся? В холодильнике два йогурта, кусочек колбасы, где-то были огрызки хлеба. А если плюнуть и слопать ненавистный мюсли, то жить вполне можно. Не шиковать, конечно, но и помереть с голоду не удастся. Так что, все в порядке...
… Словно грозовой разряд, ударивший совсем рядом, в нос шибанул запах. Ты… Опять ты… Что это? Этого не может быть! Взгляд заметался по чужим равнодушным лицам. Кто посмел пахнуть моей памятью?! Люди сонно отворачивались, наткнувшись на сумасшедшие глаза всклокоченной девушки. Пустота. Опять пустота. А чего ты хотела? Ни сказка, ни юность не возвращаются. Давно уже пора было привыкнуть, что этот город пуст. Этот город не дробит эхо и не рассыпает по мостовым цокот каблучков. В этом городе навеки застыл, словно комарик, посаженный на клей, звонкий смех впервые влюбленной девочки. И никогда старые московские дворы не встретят мою счастливую тень, бредущую рядом с тобой.
Все этот сон, будь он неладен. Настраивает на грустный лад, расстраивает и заставляет вспоминать. «Что могло бы быть, чего не могло». Ну не все ли тебе равно теперь, теперь в этой твоей новой взрослой, самостоятельной, даже слишком самостоятельной жизни? Ты уже привыкла жить так и только так. И воспоминаниям в ней нет места. Нет места слезам о несбывшемся, о не пройденном, нет места этому запаху, нет места даже имени твоему.… А тебе то самой в этой жизни место осталось?
Да ладно, распустила нюни, словно тебе до сих пор 16 лет. Нет его, нет. А может быть, и не было никогда. Может быть, это все плод твоего больного, измученного, истерзанного неуютностью и жизненной неустроенностью воображения? М-да…. Так и не научилась устраивать жизнь, так и не наладила быт, так и не нашла себя… А что умела и имела – потеряла…
Что-то вы, сударыня, хандрите.  Вставай, остановку проедешь! Работа ждет, точнее, не ждет. И немедленно прекратить всхлипывать, принюхиваться и озираться! Так и в психушку угодить не долго.

«Здравствуйте, сударь!
Это уже пятое письмо, которое я отправляю тебе. Почему ты молчишь? Может быть, письма еще не дошли? Или ты пишешь реже, чем я? Отправляю тебе веточку сосны. Интересно, она дойдет? И вообще, сосновые ветки можно ли отправлять по почте? Если письмо вскроют чужие – пожалуйста, не выбрасывайте! Очень вас прошу, отправьте ее адресату.
Вчера нашла красивое место, если бы я могла тебе его показать! Представь, огромное поле вереска и сосны. Ветка сосны с края этого поля. 
На улице прохладно, поэтому мы не ездим купаться. Просто так хожу на пирс. Читаю, смотрю на корабли. Вспоминаю те дворики, которые ты мне показал. Я одновременно хотела бы быть там и здесь. Но и там и там с тобой.
Кстати, ты  читаешь что-нибудь из программы? Я хотела бы узнать, какие книги у тебя есть. Скажи, тебе пишет кто-нибудь из наших?  Как они там?
Ну вот, нужно заканчивать письмо. Не хочется. Потому что заканчивая письмо, я прощаюсь с тобой до следующего письма. Это так, словно мы с тобой расстаемся до утра. Но я не хочу прощаться с тобой даже до утра. Если бы можно было никогда не расставаться. Когда-нибудь это можно будет, правда?
Жду с нетерпением твоих писем.
Вот, пожалуй, и все.  Не хочу прощаться, но все же, ата!
Твоя сумасшедшая девочка.
  21.06.1989г.»


- Здравствуй, Надюш! Как настроение? Дождь не доконал? Что-то ты странно выглядишь…. – Галка вынырнула из полутемного коридора, как приведение и мгновенно распространила вокруг себя ядовитый запах дорогих духов, безудержного веселья и отвратительно благополучной жизни.
- Привет, Галь. Зато ты цветешь и пахнешь. Новая кофточка, новая прическа. Куда-то намылилась?
- Ой, ты не представляешь… Встретила такого мужика! Сегодня идем с ним в ресторан. После работы он будет ждать меня около выхода.
- Напьешься…- улыбка сама собой тронула мои губы. Галя славилась своими загулами, после которых мужики растворялись в тишине ночи, а Галя занимала новую позицию охотницы за мужскими скальпами.
- Нет, Надюш… На этот раз все серьезно. Да и он за рулем. Так что пить мы не будем. Ну, если только по бокалу шампанского… - она мечтательно улыбнулась и лицо ее приняло совсем девчоночье выражение, доброе и какое-то удивленное. – А завтра мы пойдем в театр.
- Что смотреть будете?
- Понятия не имею.  Да это и неважно. Правда?
Ну что ж, все устраивают свою жизнь. Всем хорошо. Все знают, что их ждет. А я? Дура! Саму себя жалеть будешь? Все, не-хо-чу!
- Наденька, сигареткой не угостишь? – Виктор тихо подошел сзади и приобнял ее за плечи.
- Вы меня когда-нибудь до  инфаркта доведете! Сигареты на шкафчике. Ради этого не стоило так пугать.
- Пойдем после работы куда-нибудь? Кофе выпьем… Я поговорить с тобой хотел.
- Опять? Мы же, кажется, все выяснили…
- Надь, я очень тебя прошу.
- Я  хочу кофе, но я не хочу разговоров. Все это не имеет смысла.
- Ладно, будем пить кофе молча. Я буду молчать, и смотреть на тебя.
- Но тогда мне кусок в горло не полезет, – я представила себе эту картину, и мне стало жутко смешно. – Может лучше вообще не надо?
- Ты опять смеешься… Ну да ладно, это лучше, чем твое постное лицо. Когда ты смотришь на меня, у меня возникает такое ощущение, что ты хочешь зевнуть или плюнуть…
- Ну что ты… Это тебе только кажется! – проницательный гад…

«Здравствуйте, сэр!
Как давно я не писала тебе… Вот ты рядом, я могу протянуть руку и прикоснуться, но ты так далеко, что я не смею даже заговорить с тобой… Что с нами происходит? Ты стал так далек… Я скучаю по тебе, скучаю по твоей улыбке, по твоим нежным словам. Неужели это все? Я должна понять, как жить дальше. Неужели мне придется учиться жить без тебя? Но это очень больно. Я взрослею. А это оказывается больно. Я теряю тебя. А это оказывается смертельно. Я люблю тебя. А это становится ненужно тебе. Что же делать? Если все это ненужно тебе – так и скажи. Не мучай меня. Не убивай своим безразличием. Пощади. Я чувствую, что кто-то встает между нами. Кто? Ну не молчи! Не молчи! Скажи, что у тебя на душе! Так будет легче и тебе и мне. Я не могу без тебя. Но и с тобой таким я тоже не могу.
Это все… Постараюсь с тобой поговорить. А может быть просто отдать тебе это письмо? Я еще не решила.
Не перечитываю, потому что боюсь, что если перечитаю, тогда точно не отдам тебе его…
Что бы ни случилось,  знай – я люблю тебя. Люблю по-настоящему. И живу тобой.
Все, ата.
Пока еще твой  сумасшедший котенок.
17.10.1989г.»

- Да, слушаю.
- Привет, котенок.
Волна теплой радости захлестнула меня и разлилась в душе благодатным теплом…
- Привет! Если бы ты знал, как я тебе рада!
- Что, что-то случилось?
- Да нет, ничего. Просто как-то мерзко на душе.
- Ну вот. Я звоню, а ты говоришь «мерзко».
- Да нет! Теперь уже все хорошо. Ты же позвонил. Где тебя носило столько времени?
- Да где меня только не носило! – тихий смех приятно щекотал  ухо. – Встретимся – расскажу. Ты сегодня свободна?
- Это вопрос или утверждение?
- Утверждение. Потому что я по тебе соскучился.
- В шесть часов вечера после войны с клиентами я буду у тебя. Хорошо?
- Еще как хорошо. Когда ты приезжаешь это всегда хорошо.
- Ну все, отбой. До вечера.
- Целую, пока!
День за окном показался не таким уж и плохим и пасмурным. Можно было даже увидеть солнечных зайчиков, бриллиантами сверкающих в тоненьких нитках дождя. И что я прицепилась к этому глупому сну? Это только сон!  Да и к тому же мой сон, наверное, женат, обременен детьми и толстым животиком… Он живой человек, живой и взрослый, а я все вспоминаю того странного милого мальчишку, с растрепанной челкой и  большой сумкой через плечо, из которой так хорошо и естественно доставались самые фантастические вещи. Розы и зайчики, книги и стертые карты городов, тетрадки со стихами и булочки, если я была голодна…

- Надюш, ну все, я ухожу. – Галина выглядела счастливой и немного смущенной.
- Что, твой принц на белом коне уже прибыл?
- На коне, но не белом, а черном. У него тааакая машина! А ты когда домой собираешься?
- Да минут через двадцать. Только не надейся, не домой. У меня тоже рандеву.
- Ну наконец-то! А то я думала, что твоя хандра затянется на несколько дней. А что случилось-то? Чего ты сегодня бродила, как в воду опущенная? Витяра допек?
- Да нет. Это другое. Можно я не буду рассказывать?
- Ну это, конечно, твое дело. Ну ладно, я улетаю. Меня моя судьба ждет.
- Смотри, не напивайся, а то судьба опять хвостом вильнет.
- Дура ты… - Галина посмотрела так, что мне стало стыдно.
- Прости, Гал… Что-то я сегодня глупо шучу.
- Что, все действительно так плохо?
- Да нет. Не знаю. Прости… Пусть у тебя все будет хорошо…
Галя внимательно посмотрела на меня и молча вышла из комнаты, тихонько прикрыв дверь. Так, словно я была тяжело больна, и она боялась хлопком ухудшить мое и без того плохое самочувствие. Ну что ж, все верно. Я больна. Тяжело больна. Дурью собственной. Ну почему я такая глупая? Чуть не обидела хорошего человека. А самое странное и страшное, что очень хотела обидеть. Глупая и озлобленная на весь свет баба, вот ты кто.
Настроение опять стало стремительно падать. Солнечные капли дождя уже не щекотали приятно глаза. Дождь опять становился серым, а день гнусным и обыденным.
- Надь, ну  ты скоро? Я же жду тебя! Мы уже можем выходить? – Виктор появился как всегда бесшумно, но через несколько секунд его стало очень много. Казалось, что в комнате нечем дышать, что он заполняет собой все пространство.  Как фокусник из шляпы он достал огромный букет роз и положил его на мой столик.
Я смотрела на розы, вдыхала их аромат… Внезапно мне стало казаться, что Виктор не самая плохая партия. Надежный, любящий, положительный со всех сторон. А то что не люблю… Ну так  не я одна. Люди живут и ничего.
- Я люблю тебя, девочка…- тихий шепот обжег мое ухо, мягкие губы потянулись к шее. – Выходи за меня замуж. Я давно хотел тебе это сказать, но ты все как-то не давала. А сегодня мне кажется, что ты скажешь мне «да». Нет, нет! Не говори ничего сейчас! Я не хочу сейчас ничего слышать. Я хочу просто быть рядом с тобой, как и обещал – мы будем  просто пить кофе. Я буду смотреть на тебя и молчать. А потом мы поговорим. Хорошо? – голос звучал так нежно и заискивающе, что мне большого труда стоило хотя бы повернуться и взглянуть в его преданные, по собачьи честные, глаза.
- Вить… Не стоит… Не сейчас… Ты хороший. Может быть ты лучший, но я…
- Молчи! Я попросил тебя не отвечать сейчас. Знаешь, наверное, мы не пойдем пить кофе. Я сейчас уйду. А ты будешь думать, думать о нас и обо мне. А завтра мы поговорим. Завтра. Хорошо? – Он  осторожно приложил палец к моим губам. – Молчи… Завтра…
И вышел… Вышел так тихо, словно все, что сейчас произошло было сном и его и не было никогда. Реальность происходящего доказывал лишь ароматный букет роз, огромным облаком загромождавший мой стол.
Ну вот и все… «Не самая плохая партия» растворилась, а вместе с ней растворились и ошметки непонятной грусти, словно встреча и совместное распитие кофе с этим человеком были тем Домокловым мечом, который висел у меня над головой и ужасно страшил.
Руки сами потянулись к телефону. Семь заветных цифр.
- Алло…
- Ну привет. Я ждал твоего звонка. Ты выезжаешь?
- Ты знаешь мне столько всего нужно тебе рассказать..
- Мне тоже.
- Мне снится сон и я…
- Тебе снюсь я? – на том конце провода явственно слышалась улыбка довольного жизнью кота.
- Нет.
- Знаешь что, приезжай скорее. Мне нужно с тобой поговорить.
- Еду.
- Целую.
- Люблю.

Я ехала и знала, о чем хочет говорить этот дорогой для меня человек. Все было понятно. Все стало понятно еще тогда, много лет назад, когда мы встретились в первый раз… Мы знали, что в наших отношениях никогда не будет того, что люди именуют скукой. И всегда будет любовь…
Но сейчас я ехала и знала, что он попросит быть с ним, быть с ним навсегда. Стать его женой… Второе предложение о замужестве за день. Да, сильна тетя…
Я ехала и знала, что не смогу никому отдать себя, свою душу, до тех пор пока сама не отпущу себя. Пока не разберусь со своими воспоминаниями, пока буду привязана к тому, кто давно уже существует только в моих воспоминаниях и фантазиях.
Привязана к тому, кто имел странность сниться мне…

«Здравствуй, милый мой человек!
Я так привыкла писать тебе письма, привыкла говорить с тобой. Я не могу отделаться от этой странной привычки – любить тебя. Хотя кого я обманываю? Я люблю уже не тебя, а свою юность…
Но все же…
Сколько лет мы не виделись? Десять? Двенадцать? Моя жизнь протекает без тебя, но ты всегда со мной. У меня не сохранилось твоих фотографий, но во снах ты все такой же…
Глупо? Возможно. Я так привыкла делать глупости и советоваться с тобой, что ты стал частью меня…
Ладно, прости, что опять тревожу твое имя. Просто сегодня такой странный день. И мне очень тебя не хватает. Хотя бы поговорить.
Я, как всегда,  не отправлю это письмо. Как всегда сожгу или порву. И ты не узнаешь, что все еще дорог мне. Да и зачем тебе это знать.
Все, прощай. Последние десять лет я не говорю тебе «до свидания», я говорю «прощай». Каждый раз, прощаясь с тобой навсегда. Но, каждый раз, возвращаясь мыслями к тебе. Странно?
Видишь сколько вопросительных знаков в одном письме? А ответов ты не дашь. Да может быть и вопросы-то риторические…
Но пока ты не дашь ответы на мои вопросы, я не смогу быть свободной от тебя. Я не смогу построить свою жизнь. Не смогу быть счастлива с другим… А я хочу быть счастливой! Понимаешь? Но для этого мне нужно попрощаться с тобой. И значит я сделаю это.
Ну, вот и все. Прощай.
Н.
2003 год».

Я ехала и знала, что вот теперь-то  я смогу сказать «Да». Ехала и чувствовала себя легкой птицей, которую порыв ветра несет навстречу солнцу и бурям. Никогда еще я не была такой легкой и незащищенной. Но я ехала навстречу новой жизни.