Черентракт

Веселился да играл я в кабаке до ночи,
Карта шла мне, ох, везло, да всё не к добру.
Тот, с которым я сидел, вдруг, как захохочет:
“Деньги – что,  возьми поставь Счастье и Судьбу

Мне то что, махнул рукой, я, считай, поставил.
Только что, любезный друг, ты поставишь сам?
Улыбнулись мне в ответ как-то зло, лукаво,
«Проиграю  - этот дом я тебе отдам.»

Хорошо то хорошо, кровь кипит горячая.
Хорошо то хорошо – вдарим по рукам.
Я не знал, что за спиной подлая маячила
И занёс меня лихой шулерам-чертям.

В кабаке нечистом том проиграл я счастие.
В том дыму угарном проиграл я дом.
Вытянул туза я да козырной масти,
Был шестёркой битый со своим тузом.

Отыграться я хотел и поставил Душу.
Проиграл когда, её вспомнил о Любви.
И Веселье проиграл – больше и не нужно,
Выводили говорили: «Скопишь – заходи».

Как вставало Солнце да недобрым утром.
Как дурман рассеялся, поглядел вокруг-
Оказалось глупым, что казалось мудрым,
Пулей плюнул в спину тот, кто был как друг.

Я хотел повеселей - надо мной смеялись.
Я гадал на счастье – выпала беда.
Сеял я пшеницу, – бурьяны поднялись.
Я хотел как лучше – вышло как всегда.

И вернулся в тот кабак – что ещё мне делать?
Присмотрелся -  да там все проигрались в прах.
И Хозяин кабака подливает левой:
«Проиграл ты всё своё, погляди, дурак ».

Я гляжу -  не узнаю, да моё ли это?
Не узнать моих сестёр, словно и не знал.
Под глаза подвёл свечу -  не увидел света.
А увидел то что я – лучше б не видал.

Платье невесёлое Жизнь моя одела,
Колтунами волосы у Судьбы сплелись.
Не Надежда а Тоска Сердце отогрела,
За счёт Горя пьёт Любовь, –  хоть иди топись.

Да куда же я без них, без моих подружек?
Выйти в небо погулять одному – тоска.
Пропивается Здоровье среди грязных кружек.
Духом разошлась Душа в чаде кабака.

Подливают мне в стакан зелье сатанинское,
Дескать пей, гуляй и пой – веселись пока!
Да дыханье за спиной тяжкое и близкое,
Как попробовал я встать – на плечо рука.

Шепот ухо холодит: «Ты с чего обратно?»
Да подносят чару мне: «На, глотни-ка, друг.»
Нам твои Любовь – Душа, знать клиенты знатные.
Кто приходит по второй – остаётся тут».

Не положено у нас отпускать по-доброму.
Не приученные мы отпускать с деньгой.
Не ершись и не бузи – то накличешь Ворона.
Лучше песенку пропой, да и мы с тобой.

Дали в руки струны мне да столы раздвинули,
Как я начал им играть так пошли  плясать.
Черти, ведьмы, лешаки пасти поразинули:
«Жарь давай, быстрей, быстрей, заходи играть!»

Заплясали пальцы вкруг, задрожали стены.
Всё  бесовское отродье ходит ходуном.
Ковь идёт из-под ногтей, повздувались вены,
А они «Давай-давай! Жарче, с огоньком!!»

Как запел я песню им про дороги дальние,
Как запел я песню им про края небес.
Стали рожи их черны, хмурые - печальные.
Сам Хозяин льет слезу, хоть и тёртый бес.

Как запел про облака да про выси горние.
Как запел про времена, когда жил в раю.
Только были те слова нечисти позорные-
«Прекрати! Не пой! Молчи!» А я всё пою.

Среди черного греха, среди душ загубленных,
Пел я песню светлую да в конце с добром.
Промеж золотых чертей и людей задуренных
Встали струны звонкие чистым серебром.

«Отыгрался ты, считай, со своей игрою.
Только больше не  играй, больше ты не пой»
Я смеюсь ему в лицо – Черт, а кто с тобою?
И пою ещё, ещё я про сад святой.

И поплыли как туман, стены закопчённые.
Не успел допеть я слов, как ударил гром.
Вижу – гости кабака, словно сном сморённые,
На сырой земле лежат во поле чистом.

Не оставило следа то смурное логово.
Навсегда ушел с земли мрачный тот притон.
Заплатили за себя, заплатили дорого.
Только кто хотел спастись, тот и был спасён.

Как ударил снова гром, – дождь с небес полился.
Просыпаться начали пленники чертей.
Улыбнулся небу я, Богу помолился,
И к своей любимой побежал скорей.