Письмо Смоктуновскому

Письмо Смоктуновскому
                1.
Циолковский – сын духовной стужи,
как Сократ на бирже чувств, – нелепы.
Ах,  зело России Гамлет нужен,
столь давно в России Гамлет не был!.
.
Мы живём ,как в стане молодецком:
кто в бегах, кто в поисках кумира.
Смехопанорама со Жванецким...
Нету Вас. Но нету и Шекспира!

Во время сказал Вильфред Парето:
«Исподволь стяжайте дух и меткость.
Истина – негаданная редкость»,
как в Москве тропическое лето.

Гибель чувств пророчили сирены,
предвещали участь Эвридики.
Многозначны ангелы фонемы,
многомерны следствия улики.

Но театр – зрелище для внуков,
нашей чести зоркое  зерцало.
Речь его – не подиум для мести,
нам и о том поведал Ванька Жуков.
Да во МХАТе мысль не прозвучала!

                2.
Эльсинор, коридоры,
рядовая наука,
профильтруется скорость
Думой  света и звука.

Разногласия с боссом
(как ничтожна интрига!)
И Вольтер, и Спиноза–
поминальная книга.

Путь великих – Эллада,
не алканье дисконта.
По хозяйственным взглядам
Вы –  язычник и контра.

                3.

Замечали разное: знаменья,
вой собачий, нервность ожиданий
проницают , будто бы растенья,
дальний угол нашего сознанья.

И вот эту совокупность знаков,
признаков, чреватых измененьем,
взял Сервантес. И не одинаков
был подход Шекспира или Гёте,
Достоевского,превидящих приметы 
изменений в нравственной надстройке?

Я надеюсь, пафос мой поймете,
 здесь у нас темно  и диковато.
Посмотрите на Буонаротти,
гений чувств – не счётная палата!

Слыша бред – в отверженности никнем,
не перенесём свою утрату.
Но однажды все-таки привыкнем.
Оскорбленье зрелищем – чревато.
 
20.10.2003