вижу

"Ах, как приятно." - потянулась ты,
поток волос упал на плечи томно.
Лягушки и сверчки. Во тьме сады.
И возбужденные вновь задышали ровно.

Тепло. В живот прохладный подоконник.
Ты распахнула в летний сад окно,
а я лежу, притихший как разбойник,
наверно выпил, было бы вино.

Я искупил вину перед тобою?
И разговоры вроде - пустота,
и ты не вспоминаешь больше Зою,
была подруга, а теперь черта

подведена. С той стороны ни звука,
уносятся бегущие огни,
часы твердят про "Гека" и про "Чука"...
Захочешь вспомнить, лучше не тяни.

Все продолжается, ну разве не спектакль?
И рампы свет сияет. Тут и там
поперемешано. Скучает птеродактиль,
завернутый в оранжевое лам.

Глаза закрою и увижу стены,
но скальные, на них потеки льда.
Сель копится, набухшие морены,
друг со стены кричит: "Ништикулда!"

А здесь есть ты, разглядываешь ночь
и этого, пожалуй, слишком много.
Дочь спит и спит вторая дочь,
и сын уснул, а Бог тебя потрогал...