Второе письмо из сумасшедшего дома

Итак, поэму вновь пишу я,
И чувства все излить спешу я,
Туда, куда бегут они,
Как ночи все, и наши дни
Уходят долгой чередою,
Сияя светом прежних лет,
И под счастливою звездою
Ты скажешь «Да», а может «нет».

Поверь мне, ты моя стихия,
И для тебя пишу стихи я,
Осенней ночью: Я и ты.
В Неаполе цветут кусты,
Они на нас с тобой похожи.
И умереть хочу я тоже
От этой мрачной пустоты.

О Смерть, любимая подруга,
Моя блаженная супруга
Таких прекрасных прежних дней.
Любили мы друг друга с ней:
Как вспомню, сердце задрожит.
Но уж она в гробу лежит.

Неаполь мой, очей сиянье.
Природы тяжкое страданье,
Читающей мои стихи.
Осенней ночью петухи
Поют о счастье недалеком,
И век проходит тут за веком,
И день не чувствует тоски.

И факел мрака, свет незримый,
Как будто крова куст хранимый
Светился в роще золотой.
И я сказал ему <постой,
Не дай мне помереть с тоски
И вспомни как зимою новой,
Когда я лег под куст дубовый,
В пустыне пели огоньки>.

Поверь мне, в этой грешной жизни
Мы все хотим на пьедестал.
Моей любви печальный призрак
Ко мне сегодня прилетал,
И надо мной всю ночь кружился
Моих стихов печальный рой,
Как дух мой, ночью, под горой,
Где купола видны церквей,
И сонм кладбищенских теней.

О Смерть, любимая подруга,
Моя блаженная супруга
Таких прекрасных прежних дней,
Когда носился я за ней
Как будто сокол по пустыне,
И что же мне осталось ныне?
Любви прекрасный чистый лед,
Да окрыленный небосвод,
Кусок Луны над дланью белой,
Да конденсатор обгорелый
В сиянье огненных высот.

И к завершению катился
Любви последний мой рассказ.
За оной нужен глаз, да глаз,
А я за сердце сохватился,
Как будто в жизни диссонанс,
Потом затрясся в резонанс,
Пошел к пруду и утопился.

А ты, поверх тягучих слов
Основы постигала смежность,
И избежавши неизбежность,
Основы потрясла основ.
Как призрак юности мятежной
Прекрасна дева в цвете лет,
А за ее спиной скелет,
Как символ страсти неизбежной.

И вспомнишь ты, летя над полем,
Чуть слышный рокот облаков,
И поступь тяжкую веков,
Погостов светлое приволье,
И неба розовую синь,
И мрак таинственный вершин,
Который стелется над миром,
Взлетая, падая, скользя,
И поражением грозя,
Как будто весь обмазан жиром.

О милый день, ты принесешь
Всем людям в жизнь, то, что хотели.
Одним, быть может острый нож
Положишь утром у постели.
Другим глаза откроешь в мир,
Который за ночь обновился,
И утром снова появился,
Свободен от вчерашних дыр.

И туго натянув стрелу
Ты громовой олимпиады,
Как будто пальцем по стеклу
Громил бесцветные наряды.
И над волнистой гладью мрака
Светило Солнце нам в ночи,
Его горящие лучи
Окрестность покрывали лаком.