13. Унесённые ветром

Кальвадосу выпив да закусив сложенным вчетверо блинчиком,
Жгучий брунэт прикинулся шепелявым блондинчиком.
Метлу – на колчан, собачью голову – на шею лошади.
Изменщиков будут казнить прилюдно на главной площади.

Кукрыниксы нарисовали Козьму Пруткова как нельзя лучше.
После – гутарили, за папиросами, о вопросах Вхутемаса и Осоавиахима.
Варсонофий гундосил под нос песню юных архаровцев, моясь в походном душе,
А снаружи его ожидала очередь голых Елдонтия, Финиста-Ясного Сокола и Евдокима.

Буэнос-Айрес, Рио-де-Жанейро, Асунсьон и Лима –
Столицы латиноамериканских государств, носящиеся в воздухе.
Принятая поправка к конституции оказалась чудовищно непоправима,
Потерянная в безразмерном вселенском гроссбухе.

Тридесятое царство обанкротилось, купив левую партию тетрациклина.
Идиосинкразия асинхронно сообщалась с расплывчатым общим местом
По старому принципу вышибания клином клина.
Дети же бегали вкруговую и злобно дразнили их тили-тестом.

Кармен Карловна Каракеворкян сошла с парохода в городе Акапулько.
Сладкая жизнь ушедшей на пенсию информаторши была перед ней расписана, словно пулька.
Из пролетавшего мимо майского жука по ней шарахнул очередью наёмный убийца.
Видно, и вправду сдала она Интерполу могущественного сицилийца.

Опалённые палевом, говорливые оставили голимое гугнивым.
В суматохе бегства четверо из них забыли на вешалке крылья из крепдешина.
И в обрывке бумаги, по кухне танцующем, ветром гонимым,
Всё летал, матерясь, уменьшённый в три тысячи раз, неудавшийся клон Евдокима...