37. Среднеазиатские потехи

Картонный демон укажет вам кратчайшую дорогу к Лысой горе.
Сексуальные рабы станцуют польку по щелчку большого, указательного и среднего пальцев.
Гипертрофированная печаль выгодно оттенит ощущение эйфории.

Иммануил Кант пожонглирует железными батонами в чёрной дыре.
Лига защиты животных линчует Деда Мазая на глазах его зайцев.
Забальзамированная росомаха медленно выползет из-за двери мавзолея, которую вы отворили.

Солнце выдувает золотые искры с куполов Тадж Махала.
Зульфия Мухаметдинова оседлала старого шейха.
Аксакалы почёсывают куцые седые бороды на гениталиях своих верблюдов.

В заоблачные миры на старом шейхе Зульфия Мухаметдинова ускакала.
Иммануил Кант провозгласил наступление Четвёртого Рейха.
Глаза его закатились и он стал единовременно неоттелев и неотсюдов.

Эпикурейцы выкурили гедонистов из избы бабы Клавы, как раз-два-три и
Влезли туда грязными валенками через окна, с видом её изначальных постояльцев.
Гедонисты, голые, дрожали бесформенными телесами на заднем дворе.

Выкуренные листья подорожника породили в эпикурейцах ощущение эйфории.
Они вызвали из глубокого партизанского подполья сексуальных рабов щелчками больших, указательных и средних пальцев,
А гедонисты, как побитые псы, потащились по направлению к Лысой горе.