60. Вхождение в мировой расцвет по Филонову

Где осень? Где видеоряд о коллективизации ос?
Кто вступит в период мирового расцвета, не испачкав бежевых брюк?
Мы, возделыватели маиса, кукурузы, конопли, льна, репы и брюкв.
Нам невпервой растопыренными пальцами заправлять кубики букв в
Писчебумажную внутренность папирос.

Трепещи жиром, измырок! щупальца осьминога обовьют тело.
Немного теплокожести, сковырни прыщик и соблазни Отелло,
Пока Дездемона змеится, вся зашитая в серебристую кожу.

"Не потревожу," –
Думает поп, прикрывая дверь в спальню попадьи и направляясь во двор
По своим делам, ведь там его любимая лайка.

"В рожу ему, в рожу," –
Кричит пьяная Катя Распутина, пока её новый любовник, Егор
Пистолетов наводит порядок в малине, а шайка –

Лейка дарит прохладную влагу благоухающему саду цветов.
В этом запахе можно свободно тонуть, сбросив багаж со счетов.
Тонуть в вязкой северности города разведённых мостов.

Твоё голое тело сводит меня с ума.
Когда мы в постели, это нечто вроде порнографического синема.
Когда в дУше, на полу, в машине или на оттоманке –
Так ловится хищник на пахнущей кровью приманке,

Ведь ты не любишь меня. Как говорил капитан СС Отто: "Данке,
К чёрту все эти ваши старообрядческие представления о высших сферах,
Любви, чести, долге и т.д. и т.п." И, штудируя школярский трактат о шумерах,
Отто предавался греху рукоблудия, думая о египетской куртизанке.

Всё – ложь, желудями падающая в хрюкающие морды свиней.
Девственно белый снег и красное – пальцы, отрезанные полозьями саней.
Вернее, ей-ей, всё – это ничто, вывернутое наизнанку и проинтегрированное "по частям",
А новое – это хорошо забытое старое, повернувшее толстую задницу к только что протелеграфированным новостям.

Всё – тлен, ветра перемен лишь усиливают зловоние.
Приторен запах роз. Вневремённо плывет по течению тропическая колония –
То ли бананово-лимонная Сингапурия, то ли оранжевая Лимония.
И с одышкой раздувается гипертоническими соболиными мехами моя карманная фисгармония.