67. Душ

Чук, Гек и Александр Степанович бегали по кругу, как карусельные лошадки.
Деды: Мороз и Пихто, бабы: Яга и Упавшая-с-Воза – хохотали до коликов в животе.
Иорданская лягушка пыталась прогнать их бульдозером со стройплощадки.
Боги поглядывали на происходящее искоса, заседая в кармической пустоте.

Играть было предложено в молчанку, в кошки-мышки, в поймай-за-хвост-дракона.
Пал Палыч сокрушался о судьбе павшего духом города Иерихона.
Саблезубая таксономия разорвала иорданскую лягушку в клочья.
Пол ходил ходуном, стены вибрировали и с крышей вместе ездили потолочья.

"Сволочь я", – думал витязь в тигровой шкуре, вспоминая о полосатом друге.
Пуленепробиваемые стёкла его очков фокусировались на женщине лёгкого поведения.
"Даже в трудные минуты самоуничижения воин должен заботиться о досуге" –
Так или почти так учила его великая китайская книга о сущности провидения.

Закрыв глаза, Синтаксис грезил о том, чтобы сделать Семантику своею.
Засунув в подмышку нос, Пал Палыч сокрушался: "Что-то я слишком много потею".
Семантика притянула его к себе: "Ничего страшного, утром мы вместе примем горячий душ".
И электронная музыка самого последнего диджея
Ещё раз заставила соединиться стреляющие гормонами оболочки их трепетных душ.