71. На смерть моей жены

I
Любовь к суматранской выдре выжгла мой мозг дотла.
Мне внезапно открылась анатомия дятла, упавшего в кипящую воду котла.
Спи, дитятко, сын мой, спи у подножья Монблана.
Тебя ожидает средняя школа имени левой ноГи де Мопассана.

Тропический ливень начисто вымыл клоаку города.
Матовая кожа женщины, татуировками и колечками исколотая.
Скрепя сердце, вонзил нож по самую рукоятку.
В жертву богу солнца Ра принёс я свою огненную бурятку.

II
Периодическое косоглазие доводит меня до отчаяния.
Устав от самобичевания, перешел к полькам и мазуркам мытья и фигурного катания.
Картины линчевания в моей голове сменяются картинами народного братания.
Меняю шило на мыло, пришепётывание – на подвывания и причитания.

Великобритания смотрит на мир мудрым имперским сфинксом,
Умильно открывая нечто донельзя индонезийское то в китайском, то в угрофинском.
Лорд Боддингтон чопорно курит сигару и сквозь лорнет разглядывает окружающие артефакты.
Холмс балуется со шприцем, доктор Ватсон сглатывает остатки недопитой катаракты.

Телеграфировали морзянкой по рации: "Грузите апельсины бочках".
Чудище свисало с неба на прОволочках, всё в лампочках и проводочках.
Взаимоотношения лодочника и ключницы стали секретом полишинеля.
Маленькая востроносая Франсуаза до самозабвения любила толстенького Мишеля.

Аресты, аресты. Явки провалены, пароли недействительны, стучите отбой.
Улицы кишат жаждущей хлеба и зрелищ праздношатающейся голытьбой.
По крупицам пытаешься собрать разбитую фарфоровую статуэтку.
Вызвать ли проститутку или же проглотить серебряную таблетку?

III
Усыновление прошло без запинки, платье мёртвой жены пришлось сыну в пору.
(Шляпа с пером и штаны были отданы на попечение старому пьянице Пифагору).
Судно вошло в гавань в районе часу ночи, город был полон огней.
И сыну хотелось огня в этой замызганной усыпальнице использованных вратарей.