* ногтями по потолку

и глазами в глаза его я смотрю
и лямочка у меня на плече
не смеши меня, я грущу
и люблю прозвучит в тишине

теплый ветер листья расправит
по твоей классной спине
и надежда меня исправит
потому что ты сверху, на мне

и улыбка моя, даже эта
и твой вгляд непонятливых роз
иногда не хватает света
остаки черен-белых рос

я смотрю кино и дождем
смоет наши счастливые ночи
мне так мало тебя, прости,
что малыш еще хочет

я устала от слова любовь,
я устала думать, не зная ответов
я устала сказать себе стоп
и уснуть не могу до рассвета

и как дрожь по зацелованной коже
мысль бежит утопая в тебе
боже, пусть она его не тревожит
ну, пожалуйста, не разбуди

я иду по краю обрывка
я прошла по концу земли
я видела как рвуться нитки
и как не воплощаются чертежи

я узнала, как бьют дребезки
я услышала, как быть глухим
я увидела взгляд говорящий
понимающий что не с ним

и я знаю как секс в ладошке бывает
и как можно прыгать с балконов
как хитчкок подсознанье развлекает
и четверо китайскиз тонов

и я знаю как тишина ранит
но не знаю, насколько болит
и как твоя улыбка тает
в антиреакции на твое 'мне больно'

и как усталось переходит в слепую
дрожь
у которой так много силы, что твое 'устала'
ложь

и так мало половины мира
остальное, наверное, он
если он не все, потому что есть еще я
почему-то уходящая

по приказу бежать в даль, и слонятся
из угла в угол
пропечатывая жизнь, лай
я услышу мертвой собаки

и скрывая чужие лица под маской
глупых поцелуев,
я хочу быть немой на время
чтобы услышать вечность

но я никогда не услышу
нет, я никогда не пойму
о чем думает сейчас моя вечность,
у которой теперь я в плену...

мою вечность зовут    
и когда я схожу с ума
я говорю про себя 'любовь'
и она спасает меня

и побег в его запах чужой
и побег в его руки теплые
это как шторм и покой
пересеченный, безлунные

В этой Вселенной никого нет,
потому что он это больше
и я уйду без потерь
если не сможет дольше

этот мир, зачем то так сделал
я не знаю, зачем он провел меня
по сырым оврагам и скалам
протащил по скользким камням
и провел по иголкам тупым
утопил в огне чужих искр
он так сделал, и я, ты поверь,
не жалею ни о чем