Дрэлевский период

*     *     *
Я черно-белая, как телевизор,
И я с тобой рядом.
Ты мне выправил паспорт и визу
В «Любовь» по блату.
Мы туда поедем очень скоро,
Сегодня, наверно…
Сыпь поцелуи снегом за ворот
И стань моим первым.
2002-11-18
 
*     *     *
Лови мои поцелуи и жонглируй моими словами,
Не бойся ронять их в хлеву, где свиньи и желтый снег.
А я буду капризной и вздорной и буду свиданья динамить,
Придвигаясь в давке трамвая к тонким девушкам тесней.
Теряй мои не-засосы, забывая слова в столовых,
Где хорошеньким официанткам нужен секс, а не сотня на чай.
А я буду бомбить твои лузы, прижимая сосок мелковый
К белому-белому шару в бильярдном чаду по ночам.
И отвергни – воздушный, французский. И заставь подавиться звуком,
Потому что я недостойна говорить и тебя целовать…
И тогда я свернусь клубочком и буду в кресле мяукать,
А ты возьмешь меня на руки и уложишь с собой в кровать.
2002-11-26

*     *     *
Мои карандаши стачиваются от боли,
Я экспериментатор, нацеленный на новизну.
Пыльные фолианты меня отфутболили,
И я безнадежно опускаюсь ко дну.
Мне «кохиноры» протягивают слушатели,
А кто-то, скалясь, «паркер» в карман сует.
Нет, я скажу, и вы откушаете
Моих стихотворений фруктовый лед.
Мои собратья по творческой партии
Лапают девушек и пьют из горла.
Мы, как коты, одуревшие в марте,-
Поэзия из нас геморроем выперла.
Я словоблудник на ярмарочной оргии,
Не яблоки подбрасываю, а людские сердца.
Мне бы не в искусство лезть, а работать в морге или
Больной, чахоточной планеткой мерцать.
Ломайте карандаши! Рвите бумагу!
Гоните продажных бабочек с грубых рук!
Я, несущий свет, стану вашим флагом,
Я, грехопадший, ради поэзии умру.
2002-12-09   

Сорокоуст.
В твой огород я бросаю не камни, а бусинки,
Видимо, я и не очень горда, и не очень метка.
Мы и кровать: подземелье и глупые узники,
Наш приговор: поцелуй в эрогенность виска.
Мы интонируем нежность и скуку по-разному,
Не научившись читать обо всем по глазам.
Знаешь, а я бы хотела кончину любви отпраздновать
Или хотя бы сорокоуст по любви заказать.
Мне бы кричать, чтобы быть и твоей, и услышанной.
Мне бы горчичником липнуть на душу твою.
Но не могу, потому что любовь, как-никак, возвышенность,
Мы, то есть я, канем в плоскость – в кроватный уют.
Я надорвусь, захлебнусь, замолчу, опосредуюсь.
Позже. Значительно позже. Уже без тебя… Стоп!
Запись в дневник: «Занимались любовью в среду».
Зачеркнуть – ''трахались''. А еще лучше вырвать листок.
2002-12-12/13

Речитатив музе.
Ты моя новая муза…
Хочешь? Будешь? Прошу тебя, стань!
Ты бильярдная луза,
Куда закатился белый шар.
По ком звонит телефон?!
По мне. Досчитаю до ста.
Здравствуй, любимый! Это Сапфо,-
Еле дыша.
Ты моя новая строчка,
Выписанная красным.
Дуло. Зрачок. Точка.
Звезды на леске.
Небо горит пуншем –
Скоро погаснет.
Боже! Мне снова скучно…
Перерезаю провод. Надеваю корсет. Собираю чемодан. Покидаю свой Лесбос.
2002-12-12/13