Последнее бабье лето

Все позади.
Догорают сметенные кучами рыжие листья.
Горечь дымится, горения падает градус.
И, смывая последние признаки бабьего лета,
октябрьские стонут дожди,
не желая надолго прощаться с надеждой на радость.
Но осень одну за другой подтверждает приметы,
приметы зимы.
И холодные ветры не в море,
не в горы, а в горе
и в туманную горечь осеннего голого леса
нас гонят.
А морозы сжимают нам горло
холодной рукою,
выжимая из глаз долгожданные слезы.
Но спасибо, зима!
Недвусмысленно ты отвергаешь возможность возврата
иллюзорного счастья,
обманного жалкого бреда -
золоченого бабьего лета.

Я уже не хочу возвращаться!
Слишком много возвратов,
слишком много затянутых пауз,
ненарочной неправды, не прозвучавших звонков.
Расставания парус
наполнен сегодняшним ветром,
летящим с седых облаков.

О, поздняя осень,
как же горек твой дым на губах,
твой калиновый сок
и полынные запахи трав.
Ударяет в висок
неизбежность грядущего дня по утрам,
ровно в восемь.
Колесница запущена, и за обрядом обряд,
я впрягаюсь опять в монотонный забег октября,
не пытаясь грядущее сбросить.

Мы пока еще верим
в неизбежность возврата тепла.
И соленость не вылитых слез жжет глаза,
и сгорающей осени пряность
до конца не ушла.
Но не за горизонтом, а за -
заходящим в прощальные сумерки солнцем -
край тепла и осеннего света,
последнего бабьего лета,
за которым никто не вернется.