Три вопроса

стоял, размышляя. «А вдруг, file «эпизод 3?» Подпрыгнув, ухватился за край дупла, подтянулся и, опираясь кромками несуществующих подошв о кору, всунул руку – труха, гнилая труха. В тот же миг нога соскользнула, и он сорвался вниз, едва не сломав фантом-руку, и до крови ободрав фантом-запястье.
Взрывчатость ликовала:
- Три вопроса! Три вопроса! Три вопроса!
Яблок переспелых
Полная корзина
Думали, что город
Подошли – трясина
Звонко разбивались
С песнями лихими
Кровью умывались
Из воды – сухими
Пряника не съели
Плетки не нашли
Чтоб не расстреляли
Мертвыми пришли
Перечитывая песчинки, помни –
У каждой свое имя:
Вера, Надежда, Любовь
Отчаянье, Ненависть, Смерть
Как много их, но
Безымянных еще больше
Какая разница?
(«…одна – дает, другая – дразнится!» – мелькнуло в голове у Алексея)
и снова Осень. Молодые черви
Из яблок лезут в поисках тепла
Шумят успокоенные деревья
Раскачивая мертвые тела
…теряя частицы святого тела
блуждая по миру, они обретают
новую сущность
Кто назовет это Смертью?
(Алексей знал ответ: «Дед Пихто!»)
Зачатая подопытным кастратом
Пролив коктейль из крови и вина
Ушла с полузадушенным солдатом.

Глазное яблоко смотрело в никуда
Под искусственным солнцем
Скрываясь в предательской тишине
Разговаривал сам с собой
Проходил мимо правильных ответов
Зажигая их для других
Блуждающих в темноте
на этом месте – вопрос первый
Охренев от инструкций на крыше
Торопился узнать все как есть
Перебив откровения свыше.

Путь к надежде – холодная лесть
У каждой карты – своя цель
Облака рождены, чтобы осуждать воду
Рыбы учат состраданию
Неведомое – глумливому любопытству
Бумага – терпению
Горы, точки, волнистые линии на бумаге –
Бессмысленному наслаждению
Не все ли равно?
Освобожденные от изнурительного плена
Колокольчики танцующих новорожденных Вселенных
Летят, с Любовью, в поисках тепла
На этом месте – вопрос второй

И снова Осень…
Взрывчатость, наконец-то, заткнулась, приняв за подмену тяжелого бремени автораздражения приятные фрикции помойного телевизора, зазеркальную гладь проводов, липкий свет электричек, блуждающий полдень ненобытия, тягучий нектар эфира, усыпляющую мазню коровьих туш.
«Они были на подступах, - горько думал Алексей - тень реальности бледнела и трещала в их руках, но они зассали, испугались, продались за экзотически оформленные аминокислоты, порноотверстия и бумажные деньги!
Я молился за вас, я равнялся на вас, а вы меня предали, бросили и забыли!
Идите все на ***!»